L'ONE: «Рэп — противовес «пластмассовой» музыке, которая звучит из радио-приемников»
Рэпер L'ONE, он же Леван Горозия, презентовал в Омске второй сольный альбом «Одинокая вселенная». Популярный исполнитель рассказал «Классу» о любви к космосу, поклонницах и, конечно, о русском рэпе.
В рамках концертного тура «Все! Или ничего», генеральным партнером которого выступил мобильный оператор «Билайн», рэпер L'ONE, он же Леван Горозия, презентовал в Омске второй сольный альбом «Одинокая вселенная». Популярный исполнитель рассказал «Классу» о любви к космосу, поклонницах и, конечно, о русском рэпе.
— Омск стал 17-м из 29 городов тура. За половину уже перевалили — значит скоро можно будет отдохнуть...
— Рано об этом думать. Во-первых, фанаты в следующих городах видят, что происходило в том или ином городе, и хотят переплюнуть друг друга. Во-вторых, ждут еще главные концерты в Москве и Питере, где уже проданы все билеты. Становится все интереснее и интереснее. На отдых остается все меньше времени. Последний раз мы дома находились всего лишь сутки вместо трех.
— Ритм наращиваешь?
— Да, все больше начинаешь ощущать, что это именно тур, а не просто «приехал на гастроли — уехал домой на неделю».
— Такие масштабные туры уже были?
— Масштабные — да, но такого молниеносного, когда меньше чем за два месяца ты объезжаешь 29 городов, не было. Ритм жизни становится намного быстрее жизни, и приходится привыкать к новым ощущениям.
— Нет ощущения, что работаешь уже на пределе сил?
— Спать хочется гораздо сильнее, чем когда-либо раньше.
— Сейчас ты работаешь в лейбле Black Star. Для чего рэперам нужно объединятся?
— Это нужно не только рэперам. Любому артисту необходима какая-то команда. Как сказал однажды Майкл Джордан: «Таланты выигрывают игры, а команды — чемпионаты». Поэтому, если ты хочешь победить, вокруг тебя всегда должны быть люди, которые будут двигаться с тобой в одном направлении. Зачастую ты большего добьешься в команде, нежели один, поэтому лейбл Black Star движется всей толпой.
— Как кулак?
— Скорее, как стая львов.
— А какие-то ограничения есть в рамках лэйбла?
— Я такого не ощущаю. Есть общепринятые понятия поведения на публике, сами собой разумеющиеся. Например, если ты куришь, не нужно появляться с сигаретой в обществе. Это нормально, артист — человек публичный, с некоторых из них берут примеры. Дети с неокрепшим сознанием могут решить, что курение — это круто.
Поэтому мы пропагандируем ЗОЖ, нашу любовь к музыке и, безусловно, бизнес-ценности. А так чтобы были какие-то запреты — нет. Каждый делает музыку так, как он хочет, каждый носит и говорит, что хочет.
— Ты не раз упоминал, что делаешь мотивирующий рэп. Это из этой же истории: ЗОЖ, спорт?
— У меня есть строчка в альбоме, смысл которой — я за ЗОЖ, но нарушаю режим. Все мы обычные люди, я не профессиональный спортсмен и бить себя кулаком в грудь, говоря о том, что я иногда не выпиваю бокал пива или вина или что не сплю по ночам лишь потому что работаю, а не гулеваню — это, наверное, было бы ложью. Периодически веселиться никто не запрещает. Я пропагандирую ЗОЖ, но не ортодоксально. Пить, курить нельзя, турник нужно повесить дома, обязательно купить себе баскетбольный мяч и только заниматься спортом... Ну нет! Для меня это, конечно, слишком радикально.
Я, наверное, мотивирую людей больше на какие-то свершения. У человека может получиться все, что он захочет, если в это хоть капельку верить.
— Эта тенденция все-таки относится больше к твоему творчеству или это общая тема? Прошло время «плохишей», настала пора рэперов -«хорошистов»?
— Ты мне можешь показать еще «хорошистов»? Мне кажется, я один из тех немногих. Но на самом деле, я не такой пушистый и хороший, как показал альбом «Одинокая вселенная».
— Раньше было больше мальчиков-«плохишей»...
— Наркорэп и рэп летняев, он, конечно, был актуален лет пять назад, но время идет, что-то меняется. Мне нравится, что многие хотят мотивировать своего слушателя не только на бухнуть и покурить, но и на «выйти, добиться и победить».
— В двух твоих сольных альбомах лейтмотивом проходит тема неба и космоса. Почему?
— Не секрет, что оба альбома пересекаются с космической тематикой, с небом. Это космическая трилогия. В первом альбоме человек хочет взлететь высоко, достать до космоса, во втором альбоме он присутствует уже в пространстве этой всеобъемлющей материи. Внутри своего космического корабля летит дальше, на Марс, и размышляет о том, что происходит с ним, находясь в полнейшем одиночестве.
Небо всегда было близко мне. Есть отличные книги у Пауло Коэльо, где он упоминает религию кочевников тенгрианство. Я в свое время даже очень сильно увлекался этим явлением. Я вообще люблю находиться на высоте, выше десяти тысяч метров над землей, потому что там тихо, спокойно и прекрасный вид.
— Были восхождения на большие вершины?
— Восхождений не было, были полеты в стратосферу. Были взлеты очень высоко на частных самолетах. На истребителе взлетал на высоту 18 тысяч метров над землей, пока выше еще не было.
— Хочется все выше и выше?
—Да, там интересно, там красиво. Там время по-другому чувствуешь.
— Медленнее шаг часовой стрелки?
— Время замедляется. Истребитель летит со скоростью 1,5 тыс км в час, а тебе кажется, что он стоит на месте.
— А в музыке так же? Хочется все выше и выше, до самого предела?
— В музыке хочется не изменять себе и, наверное, понять, что когда это все надоест, то нужно просто взять паузу. Пока все ок.
— Как рождается песня? Мне, кажется, в рэпе текст все-таки первичен. Ты сначала пишешь, а потом ищешь бит?
— У меня нет рамок, сначала нашел музыку, потом текст или наоборот.
— Но обычно есть закономерности...
— Я просто всегда в поиске. Текст может быть изначально написан совершенно на другую музыку. А потом какой-то финальный бит подойдет под настроение гораздо лучше и закрепится.
На самом деле, нет такого, что текст первичен. Ведь в финале выходит песня, а не стихи на музыку. Не уделять внимание музыкальной составляющей — ошибочно. Поэтому для альбома «Одинокая вселенная» я отслушал порядка двух тысяч битов.
— Ты только выбираешь? Сам не пишешь?
— Не пишу, но периодически присутствую при создании музыки и говорю о том, в какую сторону нужно двигаться, как здесь сыграть партию или развить ее.
— Откуда географически битмейкеры с которыми ты работаешь?
— Америка, Англия, Германия, Россия, Казахстан, Белоруссия... Благодаря интернету можно связаться практически с любым музыкантом из любой точки мира. Если есть цель поработать с бразильскими продюссером, то не обязательно лететь в Рио. Достаточно списаться с ним на «Фейсбуке».
— Но тексты только твои?
— Да, все тексты, исполняемые мной, написал я.
— Сейчас ты находишься в сумасшедшем ритме. Уверена, что и за в рамками тура ты в постоянном движении. А в текстах часто упоминаются популярные сериалы. У тебя есть время их смотреть?
— Было. Да и, к тому же, сейчас пауза в тех сериалах, что я люблю. Некоторые, просто закончились. Но в момент написания альбома достаточно много сериалов шло. У меня в голове большая фонотека: от «Прослушки» и «Побега», до «Лоста», «Игр Престолов» и Breaking Bad. Я долго могу перечислять. Сейчас, конечно, времени абсолютно нет, и я переключился на кино. Фильм - это законченная история в течение двух часов, а тратить порядка 18 часов на 18 серий — это тяжело.
— То есть если ты смотришь, то наплывом, подряд?
— Да, так быстрее.
— Какие фильмы нравятся?
— Из последнего «Исчезнувшая» и «Судья». И тот, и другой фильм мне очень понравился. Находясь в Омске, очень хочу успеть на «Интерстеллар». Опять же космическая тематика, да и Нолан (режиссер. — Прим. ред), я думаю, не подведет. Иногда смотрю просто дебильные фильмы, типа «Мачо и Ботан-2», просто чтобы отключиться и ни о чем не думать. Еще люблю «Трансформеров», я фанат этого фильма. А так я смотрю все от арт-хауса до комедий.
— Ты так же всеяден и в рамках музыкальных жанров. А сам не думал представить себя в каком-либо другом амплуа?
— У меня есть достаточно экспериментов. Например, проект «Солярис», который когда-нибудь да и увидит свет. Это что-то абсолютно не похожее на рэп: ближе к киношным монологам под музыку. Такая, знаешь, смесь Гришковца и группы «Мачете». Есть проект WDKTZ, который я исполняю в рамках своих концертах. Это более танцевальная музыка, нежели мой личный рэп. Скоро еще будет совместный альбом с Тимати, но это, наверное, все-таки более рэповая история.
И еще есть желание записать что-то более блюзовое, роковое, но это уже очень долгоиграющие планы. Пока я реализуюсь в рамках трех проектов. Тем не менее, я думаю, что в определенный момент своей жизни, я точно не буду делать рэп, буду работать в другом стиле.
— А почему сейчас рэп?
— Потому что я фанат этой музыки, я вырос на ней,и, как показывает время, у меня неплохо получается.
— Сегодня рэп — это модно? Со стороны провинциальной девочки, могу сказать: мне кажется, что только недавно рэп вышел за пределы своей четкой аудитории.
— Не могу сказать, что рэп популярен потому, что это модно. Сейчас рэп является самой доступной и популярной формой выражения мысли в России, и идет в некоем противовесе всей уже порядком надоевшей «пластмассовой» музыке, которая звучит из радио-приемников. Рэп — настоящий жанр, ему люди верят. Один из пунктов, почему рэп популярен — он доступен и открыт для людей. Артисты — такие же парни с района, как и их слушатели.
— Не кажется, что если рэп будет звучать из радио-преемников, из телевизора то станет жвачкой, попсой?
— Не кажется, потому что музыкальные редактора радиостанций — какие-то сумасшедшие люди. Всегда будут играть те же дебильные песни в два прихлопа, три притопа с давно избитыми темами и очень сильно похожие на все то, что происходит на Западе.
— Тебя это не расстраивает?
— Я смирился с этим, не то, чтобы меня это расстраивало. Я научился двигаться и без этих форматов донесения своей музыки до слушателя.
— Тогда какие каналы? Интернет?
— Интернет и сарафанное радио, которые являются главным способом распространения музыки в XXI веке. Когда люди начинают делиться твоей музыкой с другими — это самое лучшее, самое главное. Хотя, безусловно, попадание одной песни на радио-станцию может расширить аудиторию.
— Песня «Локти» расширила твою?
— Конечно. «Локти» пока являются самой главной песней в моем творчестве, хотя мне ближе песня «Океан». Но в целом сарафанное радио лучшее, чего может достигнуть исполнитель в определенный момент. Народными артистами становятся не когда тебя крутят по радио и телевидению, а когда люди советуют обратить внимание на твое творчество.
— Ты говорил, что готов сотрудничать с такими исполнителями, как Нино Катамадзе, Земфира. Это пока все только в планах, или есть какие-то договоренности с кем-то?
—Желание есть, я музыку их слушаю, я их люблю. Но договоренности нет, более того, Земфира вообще на меня обижена.
Другой момент, что именно сейчас у меня нет никакого желания делать музыку. Альбом записан, он создавался очень долго, и во время тура все, что хочется — это только спать. Я сейчас слушаю тонны музыки, потому что постоянно перемещаюсь. В ушах — наушники, плеер, и я вдохновляюсь. Я дал себе перерыв и отдых. Не хочется исписаться.
— В связи с чем обида на тебя у Земфиры?
— Я сделал ремейк на ее песню «Жить в твоей голове». Но ничего страшного, при личной встрече, я надеюсь, мы расставим все по местам.
— Сейчас ты человек популярный...
— Возможно. Мне часто об этом говорят.
— Не досаждают ли поклонники?
— Узнают часто, стоит только зайти в торговый центр, сразу же с порога появляются желающие сфотографироваться. В самолете узнают, и в Омске в гостинице сразу узнали.
Только вот в чем измеряется популярность? В желающих с тобой сфотографироваться или в желающих взять интервью.
— А есть разница?
— Да, конечно. Либо человек хочет с тобой общаться с профессиональной точки зрения, либо просто хочет сфотографироваться рядом. Разница безусловна, но популярность... Вот Рианна — популярный человек, а я, как мне кажется, совершенно нет. Когда наступит этот момент, я его точно почувствую, а пока...
— ...это не пик?
— Нет, конечно. Это самое начало. 29 лет...впереди еще минимум десять лет, когда можно по-молодецки прыгать.
— Ну а девочки не хватают за ножку, не кричат «Леван, Леван, посмотри на меня!»?
— Девочки пока просто трогают мои кроссовки. Но когда они будут запрыгивать в машины, которые будут увозить меня с концертов, будет еще веселее.
— Не страшно по-человечески что разорвут в какой-то прекрасный момент, или что придется прятаться от всех и жить нормально будет невозможно.
— Самое главное в жизни — уметь разговаривать с людьми, которые находятся напротив тебя, и, мне кажется, у меня есть какой то определенный дар убеждения. Я смогу объяснить людям, что разрывать меня не стоит.
Журнал «Класс» выражает благодарность гостинице «Ibis Сибирь-Омск» за предоставленное место для съемки.
— Рано об этом думать. Во-первых, фанаты в следующих городах видят, что происходило в том или ином городе, и хотят переплюнуть друг друга. Во-вторых, ждут еще главные концерты в Москве и Питере, где уже проданы все билеты. Становится все интереснее и интереснее. На отдых остается все меньше времени. Последний раз мы дома находились всего лишь сутки вместо трех.
— Ритм наращиваешь?
— Да, все больше начинаешь ощущать, что это именно тур, а не просто «приехал на гастроли — уехал домой на неделю».
— Такие масштабные туры уже были?
— Масштабные — да, но такого молниеносного, когда меньше чем за два месяца ты объезжаешь 29 городов, не было. Ритм жизни становится намного быстрее жизни, и приходится привыкать к новым ощущениям.
— Нет ощущения, что работаешь уже на пределе сил?
— Спать хочется гораздо сильнее, чем когда-либо раньше.
— Сейчас ты работаешь в лейбле Black Star. Для чего рэперам нужно объединятся?
— Это нужно не только рэперам. Любому артисту необходима какая-то команда. Как сказал однажды Майкл Джордан: «Таланты выигрывают игры, а команды — чемпионаты». Поэтому, если ты хочешь победить, вокруг тебя всегда должны быть люди, которые будут двигаться с тобой в одном направлении. Зачастую ты большего добьешься в команде, нежели один, поэтому лейбл Black Star движется всей толпой.
— Как кулак?
— Скорее, как стая львов.
— А какие-то ограничения есть в рамках лэйбла?
— Я такого не ощущаю. Есть общепринятые понятия поведения на публике, сами собой разумеющиеся. Например, если ты куришь, не нужно появляться с сигаретой в обществе. Это нормально, артист — человек публичный, с некоторых из них берут примеры. Дети с неокрепшим сознанием могут решить, что курение — это круто.
Поэтому мы пропагандируем ЗОЖ, нашу любовь к музыке и, безусловно, бизнес-ценности. А так чтобы были какие-то запреты — нет. Каждый делает музыку так, как он хочет, каждый носит и говорит, что хочет.
— Ты не раз упоминал, что делаешь мотивирующий рэп. Это из этой же истории: ЗОЖ, спорт?
— У меня есть строчка в альбоме, смысл которой — я за ЗОЖ, но нарушаю режим. Все мы обычные люди, я не профессиональный спортсмен и бить себя кулаком в грудь, говоря о том, что я иногда не выпиваю бокал пива или вина или что не сплю по ночам лишь потому что работаю, а не гулеваню — это, наверное, было бы ложью. Периодически веселиться никто не запрещает. Я пропагандирую ЗОЖ, но не ортодоксально. Пить, курить нельзя, турник нужно повесить дома, обязательно купить себе баскетбольный мяч и только заниматься спортом... Ну нет! Для меня это, конечно, слишком радикально.
Я, наверное, мотивирую людей больше на какие-то свершения. У человека может получиться все, что он захочет, если в это хоть капельку верить.
— Эта тенденция все-таки относится больше к твоему творчеству или это общая тема? Прошло время «плохишей», настала пора рэперов -«хорошистов»?
— Ты мне можешь показать еще «хорошистов»? Мне кажется, я один из тех немногих. Но на самом деле, я не такой пушистый и хороший, как показал альбом «Одинокая вселенная».
— Раньше было больше мальчиков-«плохишей»...
— Наркорэп и рэп летняев, он, конечно, был актуален лет пять назад, но время идет, что-то меняется. Мне нравится, что многие хотят мотивировать своего слушателя не только на бухнуть и покурить, но и на «выйти, добиться и победить».
— В двух твоих сольных альбомах лейтмотивом проходит тема неба и космоса. Почему?
— Не секрет, что оба альбома пересекаются с космической тематикой, с небом. Это космическая трилогия. В первом альбоме человек хочет взлететь высоко, достать до космоса, во втором альбоме он присутствует уже в пространстве этой всеобъемлющей материи. Внутри своего космического корабля летит дальше, на Марс, и размышляет о том, что происходит с ним, находясь в полнейшем одиночестве.
Небо всегда было близко мне. Есть отличные книги у Пауло Коэльо, где он упоминает религию кочевников тенгрианство. Я в свое время даже очень сильно увлекался этим явлением. Я вообще люблю находиться на высоте, выше десяти тысяч метров над землей, потому что там тихо, спокойно и прекрасный вид.
— Были восхождения на большие вершины?
— Восхождений не было, были полеты в стратосферу. Были взлеты очень высоко на частных самолетах. На истребителе взлетал на высоту 18 тысяч метров над землей, пока выше еще не было.
— Хочется все выше и выше?
—Да, там интересно, там красиво. Там время по-другому чувствуешь.
— Медленнее шаг часовой стрелки?
— Время замедляется. Истребитель летит со скоростью 1,5 тыс км в час, а тебе кажется, что он стоит на месте.
— А в музыке так же? Хочется все выше и выше, до самого предела?
— В музыке хочется не изменять себе и, наверное, понять, что когда это все надоест, то нужно просто взять паузу. Пока все ок.
— Как рождается песня? Мне, кажется, в рэпе текст все-таки первичен. Ты сначала пишешь, а потом ищешь бит?
— У меня нет рамок, сначала нашел музыку, потом текст или наоборот.
— Но обычно есть закономерности...
— Я просто всегда в поиске. Текст может быть изначально написан совершенно на другую музыку. А потом какой-то финальный бит подойдет под настроение гораздо лучше и закрепится.
На самом деле, нет такого, что текст первичен. Ведь в финале выходит песня, а не стихи на музыку. Не уделять внимание музыкальной составляющей — ошибочно. Поэтому для альбома «Одинокая вселенная» я отслушал порядка двух тысяч битов.
— Ты только выбираешь? Сам не пишешь?
— Не пишу, но периодически присутствую при создании музыки и говорю о том, в какую сторону нужно двигаться, как здесь сыграть партию или развить ее.
— Откуда географически битмейкеры с которыми ты работаешь?
— Америка, Англия, Германия, Россия, Казахстан, Белоруссия... Благодаря интернету можно связаться практически с любым музыкантом из любой точки мира. Если есть цель поработать с бразильскими продюссером, то не обязательно лететь в Рио. Достаточно списаться с ним на «Фейсбуке».
— Но тексты только твои?
— Да, все тексты, исполняемые мной, написал я.
— Сейчас ты находишься в сумасшедшем ритме. Уверена, что и за в рамками тура ты в постоянном движении. А в текстах часто упоминаются популярные сериалы. У тебя есть время их смотреть?
— Было. Да и, к тому же, сейчас пауза в тех сериалах, что я люблю. Некоторые, просто закончились. Но в момент написания альбома достаточно много сериалов шло. У меня в голове большая фонотека: от «Прослушки» и «Побега», до «Лоста», «Игр Престолов» и Breaking Bad. Я долго могу перечислять. Сейчас, конечно, времени абсолютно нет, и я переключился на кино. Фильм - это законченная история в течение двух часов, а тратить порядка 18 часов на 18 серий — это тяжело.
— То есть если ты смотришь, то наплывом, подряд?
— Да, так быстрее.
— Какие фильмы нравятся?
— Из последнего «Исчезнувшая» и «Судья». И тот, и другой фильм мне очень понравился. Находясь в Омске, очень хочу успеть на «Интерстеллар». Опять же космическая тематика, да и Нолан (режиссер. — Прим. ред), я думаю, не подведет. Иногда смотрю просто дебильные фильмы, типа «Мачо и Ботан-2», просто чтобы отключиться и ни о чем не думать. Еще люблю «Трансформеров», я фанат этого фильма. А так я смотрю все от арт-хауса до комедий.
— Ты так же всеяден и в рамках музыкальных жанров. А сам не думал представить себя в каком-либо другом амплуа?
— У меня есть достаточно экспериментов. Например, проект «Солярис», который когда-нибудь да и увидит свет. Это что-то абсолютно не похожее на рэп: ближе к киношным монологам под музыку. Такая, знаешь, смесь Гришковца и группы «Мачете». Есть проект WDKTZ, который я исполняю в рамках своих концертах. Это более танцевальная музыка, нежели мой личный рэп. Скоро еще будет совместный альбом с Тимати, но это, наверное, все-таки более рэповая история.
И еще есть желание записать что-то более блюзовое, роковое, но это уже очень долгоиграющие планы. Пока я реализуюсь в рамках трех проектов. Тем не менее, я думаю, что в определенный момент своей жизни, я точно не буду делать рэп, буду работать в другом стиле.
— А почему сейчас рэп?
— Потому что я фанат этой музыки, я вырос на ней,и, как показывает время, у меня неплохо получается.
— Сегодня рэп — это модно? Со стороны провинциальной девочки, могу сказать: мне кажется, что только недавно рэп вышел за пределы своей четкой аудитории.
— Не могу сказать, что рэп популярен потому, что это модно. Сейчас рэп является самой доступной и популярной формой выражения мысли в России, и идет в некоем противовесе всей уже порядком надоевшей «пластмассовой» музыке, которая звучит из радио-приемников. Рэп — настоящий жанр, ему люди верят. Один из пунктов, почему рэп популярен — он доступен и открыт для людей. Артисты — такие же парни с района, как и их слушатели.
— Не кажется, что если рэп будет звучать из радио-преемников, из телевизора то станет жвачкой, попсой?
— Не кажется, потому что музыкальные редактора радиостанций — какие-то сумасшедшие люди. Всегда будут играть те же дебильные песни в два прихлопа, три притопа с давно избитыми темами и очень сильно похожие на все то, что происходит на Западе.
— Тебя это не расстраивает?
— Я смирился с этим, не то, чтобы меня это расстраивало. Я научился двигаться и без этих форматов донесения своей музыки до слушателя.
— Тогда какие каналы? Интернет?
— Интернет и сарафанное радио, которые являются главным способом распространения музыки в XXI веке. Когда люди начинают делиться твоей музыкой с другими — это самое лучшее, самое главное. Хотя, безусловно, попадание одной песни на радио-станцию может расширить аудиторию.
— Песня «Локти» расширила твою?
— Конечно. «Локти» пока являются самой главной песней в моем творчестве, хотя мне ближе песня «Океан». Но в целом сарафанное радио лучшее, чего может достигнуть исполнитель в определенный момент. Народными артистами становятся не когда тебя крутят по радио и телевидению, а когда люди советуют обратить внимание на твое творчество.
— Ты говорил, что готов сотрудничать с такими исполнителями, как Нино Катамадзе, Земфира. Это пока все только в планах, или есть какие-то договоренности с кем-то?
—Желание есть, я музыку их слушаю, я их люблю. Но договоренности нет, более того, Земфира вообще на меня обижена.
Другой момент, что именно сейчас у меня нет никакого желания делать музыку. Альбом записан, он создавался очень долго, и во время тура все, что хочется — это только спать. Я сейчас слушаю тонны музыки, потому что постоянно перемещаюсь. В ушах — наушники, плеер, и я вдохновляюсь. Я дал себе перерыв и отдых. Не хочется исписаться.
— В связи с чем обида на тебя у Земфиры?
— Я сделал ремейк на ее песню «Жить в твоей голове». Но ничего страшного, при личной встрече, я надеюсь, мы расставим все по местам.
— Сейчас ты человек популярный...
— Возможно. Мне часто об этом говорят.
— Не досаждают ли поклонники?
— Узнают часто, стоит только зайти в торговый центр, сразу же с порога появляются желающие сфотографироваться. В самолете узнают, и в Омске в гостинице сразу узнали.
Только вот в чем измеряется популярность? В желающих с тобой сфотографироваться или в желающих взять интервью.
— А есть разница?
— Да, конечно. Либо человек хочет с тобой общаться с профессиональной точки зрения, либо просто хочет сфотографироваться рядом. Разница безусловна, но популярность... Вот Рианна — популярный человек, а я, как мне кажется, совершенно нет. Когда наступит этот момент, я его точно почувствую, а пока...
— ...это не пик?
— Нет, конечно. Это самое начало. 29 лет...впереди еще минимум десять лет, когда можно по-молодецки прыгать.
— Ну а девочки не хватают за ножку, не кричат «Леван, Леван, посмотри на меня!»?
— Девочки пока просто трогают мои кроссовки. Но когда они будут запрыгивать в машины, которые будут увозить меня с концертов, будет еще веселее.
— Не страшно по-человечески что разорвут в какой-то прекрасный момент, или что придется прятаться от всех и жить нормально будет невозможно.
— Самое главное в жизни — уметь разговаривать с людьми, которые находятся напротив тебя, и, мне кажется, у меня есть какой то определенный дар убеждения. Я смогу объяснить людям, что разрывать меня не стоит.
Журнал «Класс» выражает благодарность гостинице «Ibis Сибирь-Омск» за предоставленное место для съемки.
Самое актуальное в рубрике: Культура
Больше интересного в жанре: Интервью
Просмотры: 5169
Самое читаемое