Класс

Россия, Омск, ул. Некрасова, 3, 5 этаж Россия, Омск, ул. Некрасова, 3, 5 этаж Класс

25 июня 2015 18.21

Святослав Часенко: «Без инклюзивного образования пропасть между инвалидами и обществом будет только расширяться»

«Всю весну омская региональная общественная организация людей с инвалидностью «Энергия» проводила в школах «Уроки доброты», посвященные инклюзивному образованию. Председатель «Энергии» и член региональной общественной палаты Святослав Часенко рассказал «Классу», готовы ли омичи общаться с инвалидами на равных.

Вадим Харламов

— Сколько длится акция «Уроки доброты»?

— Мы начали заниматься этим с декабря месяца, вели подготовку, работу с людьми, совещались с министерством образования. В России только несколько лет назад начали делать серьезные шаги в сторону инклюзивного образования. Соответственно у ребят с инвалидностью появляются вопросы: «А как мы можем учиться с другими детьми? А готовы ли люди нормально с нами общаться?». Да и власти и общественные организации понимают, что необходимо вести работу в этом направлении. Уроки нужны, чтобы школьники и учителя поняли, что такое инвалидность и как общаться с людьми, у которых она есть.

 — А как долго общались непосредственно со школьниками?

— Три месяца весны.

— Такая инициатива пришла снизу или сверху?

— В прошлом году на Селигере президенту был задан вопрос, считает ли он важным проведение подобных уроков и поддержит ли эту инициативу. Глава государства подтвердил значимость таких акций. Вообще идея проведения в общеобразовательных школах уроков понимания инвалидности была выдвинута членом Общественной палаты Дианой Гурцкой. На высшем уровне была оказана поддержка и разработана целая система обучения.

То есть это не местная самодеятельность. Мы работаем по серьезной программе, созданной специалистами, в том числе и психологами. Люди с инвалидностью участвуют в проведении этих уроков, используются презентации, приводятся примеры. Занятия проходят в формате диалога, и по реакции аудитории чувствуется, что это правильный подход. Ребята легко и с интересом усваивают материал.

— Как идея реализовалась в Омске?

— Мы (общественная организация «Энергия». — Прим. ред) разработали проект. Министерство соцтруда и развития поддержало нас грантом, благодаря чему мы смогли перейти к активным действиям, а также выпустили брошюры в поддержку понимания инвалидности.

— Ранее у тебя возникала идея проводить подобные уроки?

— Я думал об этом и несколько лет назад, причем мысль была, что работать надо именно с детьми, со взрослыми сложнее. Ребенок же, как показали и сами уроки, легче воспринимает эту информацию. Более открыт, отзывчив, эмоционален.

— Ты сам проводил уроки?

— Да, и я, и координатор проекта в Омске Евгений Рыбьяков. Также мы подключали других членов общества «Энергия». Им было интересно попробовать себя в публичных выступлениях. Это обоюдная польза. Люди с инвалидностью взаимодействуют с обществом, что тоже хорошо. Сами уроки ведут сразу несколько человек с ограниченными возможностями здоровья. Это, легче, так как мы проводим по пять уроков в день.

— Как группировали детей? По возрасту?

— В этом суть. Программа разработана для разных возрастных групп: с 1 по 4 классы, с 5 по 9, и 10-11 классы. Поскольку мы начали заниматься этой весной, в пору экзаменов, то в основном уроки проводились с детьми с 1 по 8 класс. За прошедшее время мы обучили около 1600 детей. Причем, занятия велись в сформированных классах, то есть в коллективе, где дети знают друг друга. К тому же урок так построен, что мы общаемся друг с другом. Школьники вовлечены в беседу, высказывают свою точку зрения об инвалидности на основе полученной информации.

— Сократовская система?

— Фактически так. А если ответа не следует, то мы сами выдаем им информацию.

— Дети разного возраста по-разному реагируют на уроки?

— Безусловно, младшие классы более раскрепощены. Я помню второй класс, где все тянули руки. Насколько каждый хотел ответить. Дети все разные. Например, есть те, кто имеют плохие отметки по школьным предметам, но при этом сильнее заинтересованы проблемой людей с инвалидностью, открыты и отзывчивы. Отличники чаще более сдержаны. Дают оценку не так эмоционально, но тем не менее правильно. Чем младше ребенок, тем меньше стесняется задавать интересующие вопросы, а чем старше, тем более зажат. Тем не менее уроки так построены, чтобы людей растормошить.

— Учителя присутствовали на таких уроках?

— Присутствуют, более того, иногда они не выдерживают, и сами дают ответы. «Я знаю, что вы знаете», — говорю я им. Но это здорово, взрослый человек настолько вовлечен, что тоже хочет высказаться. Немаловажно присутствие на этих уроках педагогов. Ведь, если человек с инвалидностью приходит учиться в обычную школу, то важное значение имеет, как поведет себя учитель.

— Слава, но ведь в жизни дети жестоки.

— Это так. И работает, даже когда человек не инвалид, а просто отличается от толпы. Когда ребенок высокий или маленький, худой или с излишним весом, сверстники над ним смеются. И здесь многое зависит от позиции педагога. Если учитель сможет донести до детей, что есть норма, то я думаю можно снизить градус агрессии. Здесь безусловно зависит многое и от внутреннего восприятия ситуации самого объекта насмешек. Например, на наших уроках мы объясняли, что человек может получить инвалидность в любом возрасте. И 80% людей инвалиды не с рождения. К тому же, они не виноваты, в том, что так сложились их судьба, соответственно, к ним нужно относиться с уважением.

— А что касается бытовой помощи инвалидам? Ведь многие реагируют на нее весьма резко.

— Об этом мы тоже рассказываем. Необходимо сначала спросить, нужна ли помощь, а затем утонить, каким образом ее оказать, чтобы не возникло ситуации «хотели как лучше, а получилось, как всегда». Также нужно понимать, что люди с инвалидностью бывают разные. Есть и те, у кого нарушена нервная система. И возможная агрессия — это болезнь.

— Насколько сегодня нужно инклюзивное образование, на твой взгляд?

— Я получил травму семь лет назад, попал в ДТП. Я знал, что такое жизнь во всей красе, и постарался построить все так, чтобы для меня ее качество не изменилось. Но ведь есть люди с инвалидностью с детства, им сложнее — их мир ограничен коррекционной школой. Но не все инвалиды должны обучаться в таких заведениях. Простой пример — нарушение работы опорно-двигательного аппарата. Человек не может ходить, но голова то у него прекрасно работает, и поэтому в обычной среде стать полноценным членом общества ему будет гораздо легче.

Представьте: человек сидит дома, учится только дистанционно, программа образования достаточно низкого качества. И пропасть между ними и обществом только расширяется. К сожалению, только в течение последних нескольких лет начали проводиться и концерты, и мероприятия, где участвуют инвалиды. Ведь самореализация тоже немаловажна. К тому же люди становятся более открытыми. Допустим, вышел человек на улицу впервые, кто-то к нему подошел, и инвалид в таком случае может испытывать даже внутренний страх, что кто-то принесет ему вред.

— Какова обратная связь от «Уроков доброты», и будет ли продолжаться эта акция?

— Будет. Школы остались очень довольны. Мы планируем обучить больше людей с инвалидностью, чтобы они могли также проводить уроки. Помимо этого рассматриваем возможность проводить такие акции в лагерях, пока идут летние каникулы. Это интересно детям, ведь мы приводим в пример известных людей с инвалидностью, рассказываем каких высот добиваются люди.

— Сроки окончания акции не обозначены?

— Нет. Тема с инклюзивным образованием находится на самом начальном этапе. Впоследствии, я думаю, уроки доброты могут быть введены в школы как обязательные классные часы.

— На сегодняшний день омские школы готовы к инклюзивному образованию?

— Школы не адаптированы, нет даже пандусов. А если говорить о социальном аспекте — нужно много работать и с педагогами, и с родителями других детей.

— Ты сказал, что сложнее людям с врожденной инвалидностью. Я всегда считала, что наоборот — приобретенная инвалидность может сломать человека.

— Все люди разные, кого-то может сломать и увольнение с работы. Конечно, есть примеры, когда семьи распадаются, родственники бросают, даже родители отказываются, не говоря уже о менее близких людях. Но когда ребенок инвалид с детства — это вопрос первоначальной социализации, необходимо создавать здоровую среду, и здесь важно сколько родители в это вкладывают. Что посеешь, то и пожнешь. Раньше люди не знали, как общаться с подобными детьми, сейчас, к счастью, можно обратится в кружки, сообщества, где подскажут, что сделать, чтобы такой ребенок стал полноценным членом общества.

— Мы говорим в том числе и о нашем городе?

— Конечно. Просто у нас в стране плотно занялись этим вопросом только в последние несколько лет. Например, в Омске заработала программа «Доступная среда» с 2011 года.

— Ты до сих пор ее курируешь?

— Конечно, даю свои советы и рекомендации, наблюдаю за теми изменениями, что происходят. Соответствующие министерства и ведомства активно взаимодействуют с общественными организациями.

— И как оцениваешь эту работу?

— Объекты создаются. Несколько лет назад я писал в администрацию, чтобы сделали доступ к библиотеке. Ну как так, люди с инвалидностью не могут получить знания! Пусть кто-то не может учиться в обычной школе, но он должен иметь хоть какую-то альтернативу. Это важно. И сейчас все сделано абсолютно доступно, и персонал знает, как работать со всеми приспособлениями.

— Проверяешь на себе?

— Да, и я, и члены организации, которые тоже сообщают про какие-то важные и недоступные для них объекты. Из недавнего: казалось бы, администрация Ленинского округа, уж могли бы сделать пандусы, но нет — там какие-то рельсы с неверным углом наклона. Соответственно, никуда по ним не заедешь. Сейчас мы отправляем запрос по этому поводу. Впрочем, сейчас идут качественные изменения во взаимодействии общественности и власти. Думаю, все получится.

— У тебя не создается впечатление, что часто создание доступности — это показуха.

— Это часто касается аптек. И вообще помещений, которые переводят из жилых объектов в нежилые. Речь о магазинах, открывающихся на первых этажах зданий, с пандусами под наклоном 30 градусов, при норме в восемь.

— А подземные переходы?

— Возможны только электрические подъемники. В Москве я видел еще вариант: пандусы сделаны с одной стороны, а лестницы — с другой. Такой подземный переход никак не выделялся — им удобно пользоваться в любое время дня и ночи, и никаких особенных конструкций нет. У нас, кстати, не все электрические подъемники работают круглосуточно. Были слушания по реализации программы «Доступная среда» с законодательным собранием и членами общественной палаты, где подняли этот вопрос. Обещали исправить, скоро проверим.

— Организация «Энергия» — твое детище?

— Можно и так сказать. Я предложил людям объединиться, создать организацию, и они согласились. Инициаторами стали несколько человек на колясках и люди неравнодушные. Я руковожу организацией почти четыре года.

— Члены организации только люди с ограниченными возможностями здоровья?

— Нет. Люди свободно вступают, никаких взносов. Да и работаем мы не только с официальными членами «Энергии». Видим, что можем делать, где помочь, и стараемся реализовывать идеи.

— Какие еще проекты, кроме «Уроков доброты», вы ведете на сегодняшний день?

— Развивающие уроки с помощью компьютерных программ для детей с инвалидностью на базе экологического центра на Жукова, а также в коррекционной школе № 18. Подбираем программы всестороннего развития, детям интересно, и это здорово. Также совместно с центром дистанционного образования готовим 9-е и 11-е классы к вступительным экзаменам. В общем, взяли на себя задачу дополнительно развивать детей с инвалидностью.

— Какие планы у организации на ближайшее будущее?

— Есть такое понятие — хендбайк-движение. К инвалидным коляскам подключаются приставки, с помощью которых можно развивать большие скорости. Либо сама коляска имеет особенную конструкцию, по сути, это ручной мотоцикл или «руковелосипед». Интересное направление. Люди смогут участвовать и в велопробегах и преодолевать марафонские дистанции.

— Возможно закупить такие приставки?

— Это не российское производство. Модели дорогостоящие, особенно универсальные. Вопрос, конечно, с финансированием. Вероятно, получится закупить немного приставок и создать на их базе аналоги. Будем думать, смотреть. Для начала нужно хотя бы одну велоприставку приобрести, чтобы показать людям ее. Ведь помимо быстрого передвижения, это и один из способов реабилитации.

— А чем ты сам занимаешься помимо общественной жизни?

— Конечно, большую часть времени выступаю в роли общественника. Но также занимаюсь репетиторством по математике, готовлю школьников к экзаменам, поскольку по первому образованию я математик. Здесь работаю уже с детьми без инвалидности, впрочем, разницы нет, зависит только от способностей и желания ученика трудиться. В свободное время занимаюсь спортом, хожу в обычный тренажерный зал и бассейн. Езжу самостоятельно на автомобиле.

Самое актуальное в рубрике: Город

Больше интересного в жанре: Интервью

Добавить комментарий

Комментарии пользователей (всего 1):

ххх
Смотришь на таких людей, и хочется горы сворачивать. Респект таким парням!
25 июня, 19:00 | Ответить