Класс

Россия, Омск, ул. Некрасова, 3, 5 этаж Россия, Омск, ул. Некрасова, 3, 5 этаж Класс

29 августа 2015 11.12

Олег Малицкий: «Я иногда сам себя боюсь — так эмоционально болею за наших»

Пресс-атташе «Авангарда» — об адекватных болельщиках, профессиональном вызове и хоккейной страсти на всю жизнь.

Фото: Николай Кривич

— Олег, ты много лет был спортивным журналистом, комментировал матчи на «12 канале». Переход в «Авангард» ты назвал в свое время профессиональным вызовом. Почему?

— Восемь лет я делал хоккейную передачу на телевидении. И тут поступило приглашение возглавить пресс-службу. Я, будучи журналистом, находился по ту сторону «баррикад» и думал, как можно сделать интереснее взаимодействие клуба с болельщиками. Любопытно стало: смогу я это или нет. Спасибо руководству, инициативы нашей пресс-службы находили поддержку. Первое, что было сделано, — клуб вышел в социальные сети. Постепенно мы делали все, чтобы людям с нами было интересно. Вроде бы получилось. От обычных отчетов о матчах и интервью мы пришли к более чем 70 с лишним тысячам подписчиков с сетях, к каналу на Youtube с четырьмя миллионами просмотров. Наша пресс-служба сегодня может работать как самостоятельное СМИ, мы обходим по посещаемости омские сайты. Конечно, многое зависит от выступления команды. Но в конечном итоге инфоповоды мы создаем все вместе — игроки, пресс-служба, все сотрудники клуба. Мне хотелось открыть границы между командой и болельщиками, попытаться приблизить игроков к народу и показать, что они такие же, обычные люди.

— А как сдержать лавину в 70 тысяч подписчиков в соцсетях, когда команда проигрывает и болельщики недовольны?

 — Для этого есть модерация (Смеется.). Серьезно, оскорбления совершенно неприемлемы. Легко болеть за тех, кто постоянно побеждает. Спорт ведь это эмоции, а они разные. Людям нужно просто объяснять, почему в жизни клуба произошло то или другое. В некоторых клубах есть правило вообще никому ничего не говорить. Молчим — целее будем. Я считаю, в современном мире, где есть интернет, это неправильный подход. Негатив как раз рождается от отсутствия информации. Где-то нужно сыграть на опережение, где-то подробно и доступным языком объяснить, почему так случилось. Был такой момент в прошлом сезоне, когда скопилась критическая масса слухов. Огромное количество моментов требовало комментариев. И мы устроили неформальную встречу президента клуба Владимира Шалаева с журналистами — за чашкой чая, «без галстуков». Это вроде бы была пресс-конференция, но в то же время и нет. Просто сидели и общались, на прямые вопросы получали прямые ответы. И критическая масса схлынула. А болельщики у нас адекватные. Они всегда за команду. В позапрошлом сезоне, когда мы не попали в плей-офф, сколько народа пришло поддержать на Кубок Надежды! Важно открыть болельщикам доступ к эмоциям самих игроков, они видят, что парни стараются, но иногда что-то не получается.

— Невозможно, наверное, работать в хоккейном клубе и не быть болельщиком, просто хорошо делать свою работу в этом деле мало…

— Как-то я читал интервью генерального менеджера «Нью-Джерси Девилз», который говорил, что не берет на работу тех, кто на его вопрос: болеешь ли ты за «Нью-Джерси Девилз» сразу же кричит: «Да! Конечно!». Он считает, что эмоции не должны мешать профессиональной работе. У нас другой взгляд. Люди имеют право искренне переживать за команду и не скрывать этого. Я иногда сам себя боюсь — очень эмоционально болею. Наверное, нельзя руководителю пресс-службы до такой степени быть болельщиком. Но я поделать с собой ничего не могу. Если матч захватывающий и тебя накрывает, то устоять трудно. Стараешься, конечно, себя контролировать, но когда важный гол, не покричать грех.

Легко болеть за тех, кто постоянно побеждает.

— Комментировать матчи тебе, наверное, было непросто…

— Да, нужно было отключать в себе болельщика. Получалось с трудом, и комментировал я эмоционально. Тогда я был еще таким молодым, неопытным, начинающим, никто меня не учил, до всего надо было доходить самому. Могу предположить, многим что-то не нравилось. Но болел я всегда искренне. И потом мы же комментировали для своих, для омичей, какой здесь смысл соблюдать нейтралитет?

— Что тебя притягивает в хоккее? Чем он отвоевал твой интерес у других видов спорта?

— Непредсказуемостью. Ты никогда не знаешь, что и как повернется. Меня захватывает высокая интенсивность происходящего на площадке. Все быстро, интересно, драйвово. Настоящая мужская игра, а не как в футболе, когда падают от первого соприкосновения и гримасничают.

— Интерес к хоккею тебе родители привили?

— Да, отец меня с пяти лет водил в СКК на хоккей смотреть матчи, иногда даже с уроков отпрашивал. С этого все и началось.

— Мог отечественный спорт когда-нибудь хотя бы теоретически получить хоккеиста Малицкого?

— Нет. В детстве была попытка, но я тогда часто болел, а если ты в пять-семь лет шанс упустил, то уже не восстановишь. Когда я начал комментировать матчи на телевидении, то понимал, что я все-таки «диванный аналитик», как сейчас говорят. Это человек, который никогда не играл, не знает ситуацию изнутри. Мне всегда не хватало этих знаний, без них я делал неправильные выводы, что всегда отражается на авторитетности мнения, оценки журналиста в среде профессионального спорта. Вообще до прихода в «Авангард» я думал, что разбираюсь в хоккее. А когда поездил с командой на матчи, то понял, что вообще ничего не понимаю, и все, что накопилось в голове за это время, — еще даже не верхушка айсберга.

Когда я начал комментировать матчи на телевидении, то понимал, что я все-таки «диванный аналитик».

— Ты около 15 лет играл в Лицейском театре и до сих пор участвуешь в спектаклях. Каким образом в твою спортивную судьбу вклинился театр?

— За хоккеем я просто следил, работой это стало позже. А театр появился в девятом классе, даже раньше, чем журналистика. Мама решила меня чем-то занять и привела в Лицейский театр. Первый спектакль, в котором меня занял художественный руководитель Вадим Решетников, был «Голый король» — одна из второстепенных ролей. Вадим Станиславович всегда ревностно относился к занятиям чем-то кроме театра и говорил мне постоянно: «Поиграешь немного, и уйдешь». В Лицейском я уже 15 лет, сегодня играю в двух спектаклях — «Зойкина квартира» и «Комок». Сцена меня по-прежнему захватывает, театр — неотъемлемая часть моей самореализации. Была бы возможность, я с удовольствием сыграл бы и в новом спектакле. Кстати, давно заметил: между спортом и театром много общего. Не прямые параллели, конечно, но тем не менее. Знаменитый тренер Тарасов в свое время переиначил фразу Станиславского: «Любите хоккей в себе, а не себя в хоккее». У многих тренеров методы работы с хоккеистами похожи на режиссерские — довести спортсмена до ручки, чтобы он разозлился и на площадке показал все свое лучшее. И там, и там непредсказуемость. На сцене — создание артистом характера, на арене — эмоция игрока. Отличие в том, что в театре все расписано, и ты не изменишь финал.

— Как ты относишься к стереотипу последних лет о том, что Омск — город пессимистов, и что люди, живя здесь, ни в чем не видят для себя перспектив?

— Может, мне просто сильно повезло, но я считаю, если человек правильно выбирает свою дорогу и делает все, чтобы развиваться, то в любом городе можно найти для себя то, что нужно. У меня никогда не было блата или влиятельных родственников: мама – преподаватель, папа – шофер. И я всего добился сам. Может, проблема в том, что не каждый понимает, чем действительно хочет заниматься, от этого начинаются метания, сомнения, а тем временем и годы уходят, и шансы упускаются. Я хорошо помню тот момент, когда я в буквальном смысле встал и пошел делать себе другую жизнь - чтобы быть независимым, иметь заработок, любимое дело. Сейчас я понимаю, как легко все потерять. Для этого ни в коем случае нельзя «закисать». Надо принимать новые профессиональные вызовы.

Самое актуальное в рубрике: Спорт и здоровье

Больше интересного в жанре: Интервью

Теги: Авангард

Добавить комментарий

Комментарии пользователей (всего 1):

Юрий
Малицкий ещё и в Лицейском театре играет???))))) Спасибо за интервью, не было нравоучительно-скучно)))
02 сентября, 10:35 | Ответить