Деловой Омск

Россия, Омск, ул. Некрасова, 3, 5 этаж Россия, Омск, ул. Некрасова, 3, 5 этаж Деловой Омск

18 апреля 2017 07.00

Леонид Полежаев: «В Москве и богоборец лежит, и собор стоит. Уживаются. Почему у нас не уживутся?»

Глава фонда «Духовное наследие», экс-губернатор Леонид Полежаев пообщался с редактором «ДО» о возрождении Свято-Ильинского собора, возвращении Шишова, отключении от телевизора и впечатлениях от 300-летия.

Леонид Полежаев: «В Москве и богоборец лежит, и собор стоит. Уживаются. Почему у нас не уживутся?»

Вадим Харламов

Леонид Константинович, в прошлый раз мы беседовали перед началом работ по возрождению Воскресенского собора, и тогда у меня сложилось ощущение, что это последний ваш подобный проект, мол, дальше, давайте-ка, омичи, сами. И вот мы уже говорим о возрождении Свято-Ильинского собора… Что-то изменилось за этот год?

— В этом смысле ничего за год не изменилось. И за 20 лет ничего не изменилось. Еще в 1996 году, во время визита в Омскую область патриарха Алексия II (в составе его делегации, кстати, был и нынешний патриарх Кирилл), мы выделили несколько акцентов. Сначала возродить Ачаирский монастырь, чем мы тогда и занимались с владыкой Феодосием, затем — Успенский собор, Воскресенский, Свято-Ильинский, и хотя бы один храм построить на Левом берегу, на котором вообще не было никаких достойных мест общественного пользования: ни светских, ни религиозных. Там же полмиллиона омичей живут, а кроме Дворца молодежи и «Арены Омск», куда мы ходим поорать, до сих пор толком и нет ничего.

Алексий так глубоко разбирался в омских храмах?

— Да, он знал об этом больше меня! Естественно, в церкви есть свои архивы, его готовили перед поездкой... О многих омских храмах я услышал именно от него. Скажем, о храме Михаила Клопского. Вот вы знали о нем?

Признаться, нет.

— И омичи не знают. А это был очень красивый храм, он стоял там, где сейчас находится памятник Карбышеву. Мотивы его архитектуры близки Успенскому собору. Согласитесь, такой объект скрасил бы унылость и монотонность Омска.

Почему Свято-Ильинскй храм оставили напоследок?

— Понятно, что в те годы строить его было равносильно размахиванию красной тряпкой перед стадом быков. Впрочем, и сейчас это будет поводом для различных инсинуаций. А тогда это было насиженное место сторонников КПРФ, они днями напролет проводили там митинги и проклинали Полежаева. Но, несмотря на очень неспокойную общественно-политическую ситуацию, мы все-таки дали задание на проектирование Свято-Ильинского собора. Вот, посмотрите, какой эскизный проект (Показывает.). Красивый собор!

В логике Любинского проспекта...

— Да, это вообще характерно для русской архитектуры того периода — переход от барокко к классицизму. Смешанный стиль. Вот как бы он выглядел в пространстве (Показывает.). С его появлением центр города выглядел бы значительно сочнее.

Я говорю об этом не с религиозной точки зрения, а с градостроительной.

А куда девать нынешнюю доминанту?

— Это какую же?

Вождя!

— Пусть вождь стоит. Благодаря современным технологиям строительства, его даже не заденут. Между ним и входом в собор будет примерно 50 метров...

А вы считаете такое соседство корректным?

— А почему нет? Мавзолей же стоит напротив Казанского Собора — никто никому не мешает — и богоборец лежит, и собор стоит. Как-то они уживаются. Почему у нас вдруг не уживутся?

Возможно, следующее поколение будет более толерантным... На 20-й век выпало немало разобщающих потрясений — красные, белые, немцы, американцы, кавказцы…

— Это разобщение и сейчас продолжается и даже галопируется. У нас опять кругом враги. Но страна не может жить в таком состоянии вечно. Новому поколению придется делать этот сложный выбор. Надеюсь, обойдется без радикальных мер.

А памятник… Ну пусть он стоит. В этом соседстве даже проявляется некая сила общества.

Какие ваши дальнейшие шаги? Переговоры с меценатами, открытие общественного счета для пожертвований?

— На данном этапе нам нужно в самом широком кругу обсудить идею — хотят ли горожане вернуть городу этот памятник. Пусть развернется дискуссия, пусть будут споры, общество должно включиться в этот процесс, почувствовать связь историческую, градостроительную, в конце концов. Никто не говорит, что надо все бросить и бежать сегодня строить.

Это вопрос не года и не двух. Нужно деликатно погружать жителей в эту тему, постараться преодолеть то равнодушие, которое сегодня царит. Омичи должны выразить свое отношение к истории города, в котором они живут. Нельзя же быть такими пофигистами! Нужно посмотреть на город глазами тех, кто его создавал. Они возводили храм своими руками, они же не думали, что в 20-м веке придут какие-то идиоты и все разрушат.

Давайте вспомним, что инициатором строительства Свято-Ильинского собора был Николай Гаврилович Огарев, из той знаменитой фамилии…

Он служил здесь начальником военного Сибирского округа. Есть версия, и я к ней склоняюсь, что именно он был захоронен в соборе. В 1936 году, когда храм ломали, обнаружили захоронение человека в мундире. Кто-то говорит, что это был Бухгольц, но, на мой взгляд, это маловероятно. К моменту строительства собора Бухгольц уже лет 40 как умер. Сомневаюсь, что на тот момент были соответствующие технологии, чтобы сохранить тело.

А упокоить в соборе Огарева — человека, который был инициатором строительства, — это более логично.

Огарев вообще интересный человек. Пока статус Казахстана еще не был определен, здесь проходила пограничная казачья линия. Ее называли горькой. Так он в каждой станице строил православные храмы. Он считал, что миссионерская деятельность для ассимиляции коренного населения гораздо эффективнее, чем пушки.

Поэтому сейчас наша задача «заразить» омичей историей, необходимостью восстановления культурного наследия. А то у благословенного города нет никакой идеи. Омск отказался от метро, современного аэропорта, гидроузла… У города так мало того, что «зажигало» бы сердца жителей.

Когда вы начали заниматься Воскресенским собором, у населения было немало негатива...

— И во время воссоздания Успенского… У меня богатый опыт общения с омичами. Все отрицать с порога — это характерно для жителей, не только горожан, и на селе хватает скепсиса. Нет ни одного проекта, которым бы я занимался и который бы Омск встречал с полным одобрением.

Ну разве что «Арену»...

— Да вы что! Чего только не говорили… «Это большая ошибка! «Арена» будет в пойме реки, ее снесет первым же паводком. Там нет людей, кто туда будет ездить…» Или вспомните набережную… «Полежаев опять что-то задумал, там же сейчас все дома сползут в Иртыш...» Митинги, пикеты!

Ты должен представлять из себя бульдозер — расчищаешь дорогу и только потом, по накатанной, выпускаешь министра.

Маленькие дети в какой-то момент начинают все отрицать, может, это метафора зрелости нашего общества?

— Может быть. Но я думаю, что здесь больше ревностного отношения лично ко мне со стороны омичей, которое я все 20 лет работы испытывал на себе. Все происходило в противодействии, борьбе, противостоянии.

Зачем это нужно, правда, я не знаю. Меня уже пять лет нет, ну ради Бога сделайте что-нибудь сами тогда.

Впрочем, не вижу смысла кого-то винить. Вообще не стоит рассчитывать, что тебя поднимут и понесут на белом ковре. Тогда были споры, скандалы, а сейчас уже и представить невозможно, как бы выглядел центр города без Успенского собора или без набережной. Там тысячи омичей по вечерам гуляют, приводят детей. Люди забывают, что были против, и привыкают к новым объектам. Но, увы, если сам руку к этому не приложил, если не пришел и не принес свой кирпичик на эту стройку, то дорогим, родным это не станет. Всегда будет чувствоваться отчужденность.

На бюджетные деньги стоит рассчитывать в этом проекте?

— Думаю, не стоит.

То есть остаются только пожертвования и меценаты. Это эффективная модель, учитывая ваш опыт работы на Воскресенском соборе?

— А почему нет? В Омске, по официальным данным, живут восемь-девять миллиардеров. Многих я знаю. Правда, из этих восьми-девяти миллиардеров ни один не вложил ни одного камня в Воскресенский собор.

Но не буду бросать в них камни, возможно, они в другом направлении занимаются благотворительностью.

Вы же рассылали письма, встречались, разговаривали на этапе начала того проекта...

— Да, кто-то отзывался, кто-то нет.

В большинстве случаев нет. Но даже то, что получили, я считаю высоким результатом. Это серьезно удешевило строительство. Еще важный нюанс — проект же шел под легендой музея, следовательно, в смете не было никакой храмовой атрибутики. На все, начиная от колоколов, куполов, иконостаса, надо было находить деньги отдельно. Нашли. Сделали. И не зря! Я вижу, что интерес к Воскресенскому собору есть, и к Свято-Ильинскому тоже есть. Причем далеко за пределами Омска.

В Москве есть доброхоты, которые знают историю, изучают... Мы поддерживаем связь постоянно. И даже книгу о Свято-Ильинском соборе, над которой мы сейчас работаем, финансируют не омские, а московские бизнесмены.

А мы можем назвать их фамилии?

— Нет.

Сколько денег нужно для строительства Свято-Ильинского собора?

— В зависимости от того, кто будет строить. Я бы построил в пределах 200, максимум 250 млн рублей. Кто-то другой за эти деньги не построит, понимаете? (Улыбается.). Чтобы там не воровали, чтобы не было, как на других объектах, где деньги выделены, а строительство до сих пор не закончено.

А почему у вас не украдут?

— Потому что я не комсомольский чиновник, а профессиональный строитель и знаю все «узкие» места этого процесса. Кто ж меня обманет? Я вижу сразу всю стройку насквозь, поэтому и умею быстро делать. Знаю, как начать и как закончить.

С митрополитом Владимиром не обсуждали проект? Готов он участвовать?

— Идеологически — да, он горячо поддерживает. А чего-то другого, более конкретного, я от него и не жду.

У них своя стройка сейчас идет... Может, это важнее, чем храм.

Вообще хотелось бы, чтобы власти города и области отнеслись к этому проекту без ревности. О нем надо говорить на телевидении периодически, возвращаться к этой теме в других СМИ. Я, к сожалению, отлучен от телевидения. Меня на экран не пускают, чтобы, видимо, не вызвал ностальгических чувств (Смеется.).

Может, так и нужно, что власть занимается своей текущей работой, а люди с вашим опытом инициируют подобные проекты, продвигают их?

— Не знаю. Для такой работы нужно мыслить перспективой десятилетий. Не всегда у руководителей во власти есть это время. К тому же любая инициатива требует большого объема личной работы руководителя. Это же не просто так — дал министрам распоряжение, и все. Что с того? Ты должен представлять из себя бульдозер — расчищаешь дорогу и только потом, по накатанной, выпускешь министра.

Этот проект можно обыграть так: что и после 300-летия Омска строительство в городе не останавливается. Как, кстати, на ваш взгляд, прошло празднование юбилея?

— На мой взгляд, скучновато прошло. А на ваш, нет?

А у меня не было особых ожиданий, поэтому не было и особых разочарований.

— 300-летнюю историю можно было как-то поторжественнее подать.

Но не вижу смысла критиковать ответственных. Я не на их месте, они не на моем. В их понятии это, может быть, хорошо.

Олег Шишов вышел на свободу. Может, удастся его привлечь к проекту восстановления Свято-Ильинского собора? Созванивались?

— Естественно. Но по телефону особо не разговоришься. Он сейчас в Москве, приедет, будем встречаться, обсуждать дальнейшие действия. Он не потерянный для общества человек, талантливый инженер, организатор. Что касается его участия, я не знаю, что осталось от «Мостовика» и какие у него планы на будущее. Может, он захочет уехать. Я этого не исключаю.

Обида на общество?

— Наверное, есть обида. Но общество тут ни при чем. Его же не общество сажало в тюрьму. В его судьбе сыграли роль конкретные люди.

Не могу не спросить вас о новом порядке назначения мэра. В вашу бытность главой региона она бы, пожалуй, облегчила вам работу.

— Конфликт между государственной и муниципальной властью заложен в самом законе о местном самоуправлении. И не без умысла заложен, потому что, с точки зрения политической стратегии страны, единство региональных элит имеет непредсказуемые последствия.

Скажем, я никогда не был сторонником отмены всеобщих выборов.

В этом меня никто не сможет упрекнуть. Нынешняя модель, думаю, не в интересах губернатора. Вряд ли это даст нужный результат, а народ обидит очень сильно. Еще опасный момент, при такой системе возникает клановость, что обязательно приведет к коррупции.

Кстати, о клановости. Сайт «Супер-Омск» во многих современных политических событиях видит руку вас и вашего клана. Вам это льстит?

— (Смеется). Я первый раз об этом слышу. Я вообще всем этим не интересуюсь. Посмотрите, чем я занимаюсь. Год, с утра до вечера, я ежедневно работал над Воскресенским собором. Сейчас делаю издание книги о Свято-Ильинском соборе, готовлю выпуск издания об Аркадии Кутилове. В апреле уже выпустим. Зачем мне эта мышиная возня? Я наработался за 20 лет. Просто кому-то нужно заполнять информационное пространство, пугать людей, сталкивать их лбами.

Когда-то вы сказали, что больше священник, чем губернатор. Никогда не было желания реально надеть рясу?

— Никакой я не священник. Никакой я не оцерковленный человек. Я принимаю это дело как необходимую идеологию, которая когда-то была основой российского общества. Была церковь как идеология. Ничего взамен мы не придумали. Марксизм-ленинизм не прижился. Народ лишился духовного начала. Неважно, молишься ты или нет, ходишь в церковь или нет. Ты должен быть причастен к общим духовным ценностям — не убий, не укради... Если этого нет — значит русский человек — разбойник. Почитайте Достоевского. Вот ради этого я и работаю. Я смотрю на эти вещи как политик, а не как религиозный деятель. Я вижу недостатки и в Русской православной церкви. Она не развивается, не идет в ногу со временем. Я не могу, как некоторые главы регионов, каждое совещание с молитвы начинать. Это все гротеск!

Но это не мое дело. Моя задача — постараться вернуть общество к тем началам, которые тысячу лет составляли духовную ось этого народа, которые собственно и создали этот народ.

Поймите, это не хобби Полежаева, а достояние горожан — бывших, настоящих. Отказываться от воссоздания храмов как исторических памятников — значит проявить неуважение к истории собственного города. Они растоптали свою историю. Должно же быть покаяние. Они думали, что обретут новую веру, богатство, новую жизнь. Не обрели. И они с этой мятущейся душой — больной, пьяной — живут до сих пор. Церковь — это не все, но многое. Надо с чего-то начинать. Нельзя же оставлять человека лишь наедине с телевизором.

Текст опубликован в газете «Деловой Омск» № 15 (169) от 18 апреля 2017 и на сайте ИА «Деловой Омск» (свидетельство ИА № ТУ55-00493 от 25.03.2015 г.)

Самое актуальное в рубрике: Свято-Ильинский Собор

Больше интересного в жанре: Интервью

Добавить комментарий

Комментарии пользователей (всего 17):

Sieger
В комментариях наглядо представлен стокгольмский синдром
20 апреля, 20:57 | Ответить
киви
Александр, вы не правы.
20 апреля, 09:37 | Ответить
Егор
"Омск отказался от метро, современного аэропорта, гидроузла..."
Так, если бы за все годы деньги, выделенные на эти проекты, были не попилены, а реально освоены, то, наверное, всё это уже бы и - работало, правда, Леонид Константинович?
Метро строится с 1993 года, аэропорт - с 1989-го, гидроузел - с 2011 -го...
Интересно, кто же все эти годы руководил -то?
19 апреля, 14:28 | Ответить
Омич
Ух ты, я смотрю тут прям клуб фанатов ЛКП. Коротка все-таки народная память, поскольку для памяти не хватает мозгов) Забыли, что именно благодаря Полежаеву Омская область оказалась в яме, из которой теперь выбраться не может. В то время, когда власть в соседних регионах занималась развитием инфраструктуры, чем занимался Полежаев? Он занимался укреплением свой личной власти и популизмом. Забыли г-жу Чентыреву и сколько денег Полежаев тратил на самолюбование в СМИ? Забыли, что миллиарды бюджетных средств при Полежаеве потрачены на Авангард и миллионы на строительство храмов, в то время как дороги, ни в области, ни в городе не ремонтировались? И примеров таких можно очень много привести. Полежаев реализовал несколько своих мегапроектов в строительстве, но угробил на этом всю экономику и благополучие региона. То, что за 22 года ЛКП было убито, теперь лет 40 восстанавливать и пока ещё никто к этому не преступал. В общем, мозгов нет, поэтому и память короткая.
19 апреля, 09:57 | Ответить
Константин
Либо есть у тебя стержень либо ты амеба безхребетная. У ЛКП стержень есть.
18 апреля, 19:13 | Ответить
Александр
Свято-Ильинский собор полностью не снесли, там же было речное училище. Или я не прав?
18 апреля, 19:03 | Ответить
Местный
Л.К. фигура очень противоречивая. Но, согласитесь, за собой он много чего осязаемого в пространстве города оставил, пусть даже и с помощью административного ресурса. А сейчас, - что мы можем припомнить из того, что нынешние чиновники разных уровней могут предъявить?
18 апреля, 14:57 | Ответить
Никита
Как бы Константиновича не хаяли..Был порядок при нем, хозяин был в городе
18 апреля, 13:11 | Ответить
Олег
Мутить воду и мешать работать мэрам у него хорошо получалось
19 апреля, 01:24 | Ответить
Омич_
Мудрые мысли.... хорошее изложение... даааа... опыт, сын ошибок трудных, и гений, парадоксов друг....
18 апреля, 08:32 | Ответить
Борис
мда... при Полежаеве, такого беспредела в области не было...
18 апреля, 08:28 | Ответить
Виктор
Борис, а кто довел до этого беспредела. Не ЛКП?
20 апреля, 23:00 | Ответить
гость
[Комментарий удален]
Матрена
Только на этот новый собор опять начнут собирать деньги из нищего кармана бюджетников, то зарплату за один день, то еще что-нибудь
18 апреля, 07:26 | Ответить
Сергей
Что за бред вы несете? Когда это забирали зарплату?
18 апреля, 14:21 | Ответить
Аникей
на Успенский собор у работников администрации брали часть зарплаты
19 апреля, 00:16 | Ответить
Игорь
Вы читали статью то?
На бюджетные деньги стоит рассчитывать в этом проекте?

— Думаю, не стоит.
18 апреля, 13:38 | Ответить