«Доля невозвращенных кредитов — не самый важный показатель с точки зрения оценки рисков банка»

Сергей, зачем вообще банку нужен риск-менеджер?

— И правда — зачем? Ведь в представлении многих он выполняет функцию этакого буки, который только мешает бизнесу работать, запрещая выдачу рисковых кредитов. На самом деле хороший риск-менеджер скорее помогает бизнесу, чем препятствует его развитию. Задача риск-менеджера — правильно оценить качество актива с целью принятия решения о возможности/невозможности выдать кредит или установить лимит риска.

А в чем здесь трудности?

— Долгое время мы жили с ощущением того, что риски, принимаемые нами на банки–контрагенты, небольшие. Даже когда регулятор приходил проверять нас на предмет качества активов, он в основном обращал внимание на кредиты, выданные клиентам из нефинансового сектора. И при этом не всегда учитывал то, что банки и юрлица порой размещают деньги в других, не очень надежных финансовых организациях. В этом году парадигма изменилась. Сейчас у нас действует внутреннее правило: анализируя потенциального заемщика, мы обращаем внимание на то, где у него имеются расчетные счета, насколько велик его риск потерять деньги, если они хранятся в банке, у которого теоретически могут отозвать лицензию.

На какие параметры ориентируется риск-менеджер при оценке рисков банков-контрагентов?

— Прежде всего мы оцениваем стоимость риска — анализируем, какую прибыль приносит кредитный портфель, сопоставляем ее со средними ставками. Если прибыльность кредитного портфеля значительно ниже среднерыночного показателя, это может говорить о невысоком качестве кредитов. Доля невозвращенных кредитов сама по себе — не самый важный показатель с точки зрения оценки рисков банка. Гораздо важнее стоимость риска, то есть расходы на ежегодное доформирование резервов по плохим кредитам. Например, по итогам первого полугодия стоимость риска в нашем банке составила всего 7,9%.

И все-таки какой объем невозвращенных кредитов считается для банка нормой?

— Важна не доля проблемной задолженности в абсолютном выражении, а соотношение риска и доходности. Если в каком–то сегменте кредитования стоимость риска банка достигает 10%, притом что средняя ставка по таким кредитам находится на уровне 30%, то это считается вполне нормальным положением вещей.

То есть доля просроченной задолженности вам, как риск-менеджеру, по сути, ни о чем не говорит?

— Верно. Потому что этим параметром легко управлять. Банк может списать часть просроченного портфеля. По нему формируется 100%–ный резерв, который вычитается из прибыли организации, и просрочка исчезает с баланса. Этот просроченный кредит можно продать, либо сократить его долю путем выдачи большого объема новых кредитов. Поэтому неверно говорить, что если у одного банка просрочка 20%, а у второго 5%, то качество портфеля второго выше. Низкий уровень просрочки иногда может свидетельствовать лишь о том, что портфель этого банка просто регулярно чистят. Ну и по РСБУ просроченной задолженностью считается только сумма просроченных платежей, а по МСФО — весь кредит, платеж по которому просрочен. Поэтому для риск-менеджера гораздо важнее показатели по МСФО.

Восстановился ли рынок российского кредитования после последнего кризиса и как он сегодня развивается?

— В России более короткая цикличность кризисов, чем в ряде стран. К нам кризисы приходят с завидной регулярностью. Если банк использует эффективные стратегии риск-менеджмента, устойчивые к кризису, это позволяет ему беспроблемно существовать в течение длительного периода. А если он начинает выдавать низкомаржинальные или высокорисковые кредиты и в хорошее время, и в экономически сложное, то у такого банка может просто не хватить собственного капитала, то есть он окажется в зоне риска. В таких условиях мы наблюдаем рост активности регулятора. Например, с января этого года действует новый закон, регламентирующий деятельность коллекторов, который ограничивает контакты с клиентами. Или, например, сейчас обсуждается введение ряда ограничений по долговой нагрузке клиента. Государство таким образом хочет защитить население от слишком агрессивных условий банков. Но если потребителю срочно нужен кредит, который ввиду вводимых ограничений ему никто не дает, то он вынужден идти получать деньги на черном рынке кредитования. Поэтому между банковским сектором и регулятором сейчас ведется серьезная дискуссия в отношении ограничений по платежной нагрузке.

Если говорить о сегодняшних особенностях рынка кредитования, то я бы отметил резкое снижение процентных ставок и, соответственно, сокращение маржи банков. Меньше становится входящих потоков хороших клиентов, люди думают о кредитах не так активно, как в 2011 году.

Кредитов стало выдаваться меньше?

— Сейчас рынок уже догнал те объемы, что были до кризиса 2014-го. По объему выдачи кредитов июнь этого года даже превысил этот же период 14-го.

Последний месяц у всех на слуху проблемы, которые произошли с достаточно крупными банками. Как вообще отличить хороший банк от плохого?

— Друзья тоже довольно часто задают мне этот вопрос. Конечно, было бы проще рекомендовать им только наш банк. Но, чтобы соблюсти объективность, приходится говорить что-то хорошее и про другие. (Улыбается.) Определяясь с тем, где стоит хранить свои сбережения, в первую очередь важно обратить внимание на объем и стабильность реального бизнеса банка, оценить его доходы, расходы и размер прибыли. Конечно, неспециалисту в области финансов это сложно сделать. Но можно, например, отслеживать показатель стоимости риска и просрочки по МСФО. Также важен рейтинг банка от международных рейтинговых агентств.

Самое актуальное в рубрике: Финансы

Больше интересного в жанре: Интервью