Россия, Омск, ул. Некрасова, 3, 5 этаж Россия, Омск, ул. Некрасова, 3, 5 этаж Новый Омск

23 июня 2016 08.00

Урбанист Святослав Мурунов о прокрастинирующем Омске, деревьях у «Химика» и миссии городских активистов

Хедлайнер омского форума сообществ и городских активистов «Сборка», эксперт по социальному проектированию, урбанист Святослав Мурунов ответил на вопросы «Нового Омска» о проблемах города, кандидатах в местные супермены, идее построить отдельный микрорайон для айтишников и о битве за деревья у «Химика».

Город в плену прокрастинации

Если вы думаете, что только в Омске проблемы, то вы ошибаетесь. Но в Омске проблемы особенные. В других городах-миллионниках постиндустриальная экономика проявлена ярче. А здесь есть проблемы с новым видом деятельности: где креативный класс, и как он зарабатывает на жизнь? Другая проблема связана с тем, что Омск стал заложником своего предыдущего бурного развития. Столкнулись два подхода: гуманитарный — город для человека с богатой культурой, так можно охарактеризовать дореволюционный период, и инженерный — в советское время в городе было много заводов, в том числе закрытых. Город пока не выбрал ни один из вариантов. Прокрастинация, копание в мелких проблемах — ключевая проблема Омска. У него есть все для развития: история, культура, носители культуры, хорошие локальные эксперты, городские активисты, городское предпринимательство. Но инструментов для развития или понимания, для чего развиваться, пока нет. Наверное, было мало примеров позитивного диалога, взаимодействия.

Прокрастинация, копание в мелких проблемах — ключевая проблема Омска.

А можно еще прокрастинировать?

Оттягивать дальше нельзя, потому что вы в кризисе. Отток творческих, молодых, амбициозных усиливается. Проблемы накапливаются. Попытка решить их с помощью точечных проектов город не перезагрузит. У Омска есть хороший задел: есть опыт городских фестивалей, пикников, есть несколько групп, которые погружены в социальное проектирование, есть мощные проектные организации, которые известны по всей стране (это ИТП «Град», который сейчас предлагает Омску мастер-план).

Чей ход

По нашему опыту начать перемены проще городским активистам и сообществам. Они как раз про сохранение и развитие городской культуры. Но для перемен нужно, чтобы сообщества друг друга увидели, признали и сформулировали для себя более сложные смыслы и задачи. Простые вас не объединили. Взаимодействию на равных как раз и посвящен форум «Сборка», ради которого я в очередной раз приехал в Омск.

«Сложные смыслы» и поколенченские запросы

Новые сложные смыслы, которые могут объединить городские сообщества, должны быть связаны с текущей ситуацией. Какие проблемы сейчас в Омске самые основные? Это отсутствие новой городской экономики, нового типа деятельности. Молодежь могла бы не просто выживать с краткосрочными малооплачиваемыми проектами, а могла бы зарабатывать, строить карьеру на годы вперед. Сейчас молодежь в вашем городе думает очень короткими тактами: сейчас продержаться и потом свалить или сейчас уже уехать и не мучиться. Или «я сейчас пристроился, а что дальше будет — даже думать не хочу». Формирование нового типа деятельности — «творческой экономики» — это уже не игрушки. Это запрос поколенческий.

Поколение хочет быть соинвестором города, а у него сейчас денег не хватает даже на билет до Москвы, чтобы вдохновиться там и вернуться обратно.

Наше поколение хочет:

1) Работать в компаниях, где нет сложной иерархии принятия решений, где есть сообщество по ценностям.

2) Работать в динамике: менять роды деятельности, проекты, роли в проектах.

3) Нормально зарабатывать: чтобы хватало и на себя, и на инвестиции в тот город, в котором он живет.

Поколение хочет быть соинвестором города, а у него сейчас денег не хватает даже на билет до Москвы, чтобы вдохновиться там и вернуться обратно.

От молодежи идет конкретный запрос. «Не нужны мне ваши корочки, дайте мне компетенции. Хочу здесь и сейчас узнать, как делать бизнес-модель, как искать партнеров, масштабировать свой бизнес, не превращаясь к корпорацию». Но город никак не может ответить.

Исходя из нашей практики, ключевая проблема России сейчас в том, что на запросы придется отвечать тому же поколению, которое их сформулировало. Средний бизнес или власти вряд ли сейчас начнут заниматься этим. Для них это пока космос.

Творческие уезжают — уровень жизни падает

Вы слишком долго определяли, по какому пути идти, поэтому сейчас уже все равно, как, главное — сдвинуться вперед. Кроме того, вы дотянули до того, что новое поколение, не находя никаких зацепочек, решает развиваться не в Омске. Тем временем в миллионник притягиваются жители других населенных пунктов, и город превращается в большую слободку: вроде какая-то работа есть, но плохо оплачиваемая и не совсем творческая. Какой-то уровень жизни в Омске поддерживается, но если сравнивать по годам, он начинает падать.

Город превращается в большую слободку: вроде какая-то работа есть, но плохо оплачиваемая и не совсем творческая.

Средняя зарплата в 15 тыс. рублей — это кризис. Понятно, что город потерял возможность развития за счет внутреннего ресурса. Тут нужны новые инструменты: как раз объединение в какие-то ассоциации, сообщества, создание касс взаимопомощи. Конечно, должна быть и грамотная муниципальная политика. Власти должны использовать всевозможные технологии: и государственно-частное партнерство, и ставки рефинансирования, и гранты-субсидии… Но наше государство социально. Оно поддерживает тех, у кого денег нет, чтобы они уж совсем не упали. А вот вкладывать в тех, кто хочет развиваться, государство пока не может. Нет критериев развития. И еще: вдруг вы начнете развиваться, а потом потребуете другого качества услуг?

Призвать «поуехавших»

В Омске есть множество недооцененных ресурсов. Столько людей отсюда уехали, считают себя омичами, но никак не участвуют в развитии города. Могли бы сделать фонд развития города, образовательную программу или хотя бы поделиться контактами или компетенциями. Ну и самим активистам стоит посмотреть, какие у них есть неиспользованные ресурсы и как не тратить свое время и деньги на пустые, формальные мероприятия.

Среда вводит в депрессию

Городская среда остается фрагментарно развита. Много советского наследия: большие асфальтовые площади, памятники, названия. Крупное наследие рыночной эпохи: недострои, заборы, вырубленные парки и скверы. В этом смысле городская среда транслирует идеологию прошлых поколений. На молодежь это оказывает депрессивное воздействие. «Мы хотим, чтобы было по-другому». Для постсоветского города все-таки важно найти синтез советского и европейского. Мы не сможем просто скопировать западный путь: у нас нет квартальных сообществ, нет развитых социальных институтов, чтобы садиться, договариваться, сходу говорить, чем мы уникальны, что нам важно. Поэтому российская урбанистика сейчас как раз пытается произвести синтез несовместимых вещей.

Городская среда транслирует идеологию прошлых поколений. На молодежь это оказывает депрессивное воздействие.

Омичам самим придется справляться со своим недовольством

Жалоба, в том числе на мусор, грязь на улицах, — накопленное раздражение. Если город не развивается, количество раздраженных будет расти. Другое дело, что вы делаете с этим раздражением. Администрация уже первую пилюлю испробовала. Было создано море сайтов жалоб и предложений, волна критики на них вылилась, но изменений не последовало. Люди уже не верят этим сайтам, и сейчас все меньше выделяют средств на создание подобных ресурсов.

Как снять раздражение? В психологии есть понятие позитивной деятельности: приятные знакомства, задачи, смена обстановки. Для этого нужен кто-то, кто возьмет вас раздраженного за руку, которому вы доверитесь. Как правило, власти и бизнес этого сделать уже не могут — лимит доверия исчерпан. Остаются только городские активисты. Но у них нет ресурсов, прав и технологий. Они друг с другом-то не могут выстроить взаимодействие, не то что с раздраженными людьми.

Едва ли государство сейчас за всех все решит: кризис, денег нет, куча системных проблем.

А позитивная деятельность должна начинаться с малых дел: познакомились с соседями, скинулись, отремонтировали лавочку, вышли, убрали парк, на следующий день устроили блошиный рынок или детский праздник. Такие практики начнут возвращать людям опыт доверия, давать опыт собственной деятельности и усложнения этой деятельности. У нас проблема в том, что патерналистское общество ждет, пока кто-то придет и скажет: «О, теперь можно» или «Я знаю, что делать». С другой стороны, «знаешь — делай» получит он в ответ. Но это проблема всех постсоветских городов. Едва ли государство сейчас за всех все решит: кризис, денег нет, куча системных проблем.

Не надо заставлять власть работать

У властей все ресурсы, у активистов — ничего. Все попытки критики и агрессии не приводят к развитию. Власти не хватает консолидированного общественного мнения. Если бы активисты по спорным вопросам вроде сквера у «Химика» собрали бы подписи даже не жителей, а других общественных объединений, и это осветили бы СМИ, то вряд ли такая ситуация сложилась. Замыкаясь на своем протесте, активисты отталкивают от себя нейтрально настроенные сообщества и сообщества, которые находятся в дружеских отношениях и зависят от нее.

Вообще влияние на власть — сложная тема. Влиять на власть — фактически заниматься политикой, а настоящие активисты не хотят заниматься политикой. Влияние возможно через культуру: вброс новых смыслов, сложные дискуссии, пример того, что объединение активистов и власти, активистов и бизнеса возможно. Хоть власть и говорит: «Я все знаю, я все умею», — она находится в жесткой иерархии отношений. Плюс федералы и регионалы повестку меняют, чтобы человек ни дай бог не начал думать. У них там тоже внутренних проблем полно.

Пилюля от вандализма

Есть история «лавочка и гудрон: стоп хипстерс!» Омск прославился, конечно. Вандализм — история комплексная. Любые урбанистические активности, особенно в общественных местах — их все жители считают своими — должны максимально учитывать интересы всех групп, которые этими местами пользуются. Есть колоссальный разрыв между тем активистами, которые хотят жить, как в столице, и теми реалиями, которые сейчас в городе происходят. Он как раз проявляется в том числе в вандализме. Получается, будто есть места для хипстеров и нет мест для всех остальных — конфликт будет только усиливаться. Работать с этим могут те, кто хочет жить, как в столице. Нужно максимально вовлекать местных жителей в проекты — пусть и не такие модные, звучные, фотогеничные, чтобы у людей появлялся социальный опыт и альтернатива.

Получается, будто есть места для хипстеров и нет мест для всех остальных — конфликт будет только усиливаться.

Как излечиться от ЖКХ-арта

Омску до некоторых городов в плане «суровости» ЖХК-арта еще далеко. Например, в Кронштадте есть целая стена с прибитыми игрушками. В дождливую погоду она смотрится как концлагерь или Припять-2. В Козьмодемьянске из шин и бутылок оформлен весь детский садик снаружи и внутри — других ресурсов там просто нет. ЖКХ-арт — запрос на эстетику, облагораживание своей территории. В то же время он показывает низкий уровень культуры тех, кто этим облагораживанием занимается. С одной стороны, это хорошо: есть импульс, есть желание. С другой стороны, человеку не хватает навыков и умений, чтобы сделать красиво не только для себя, но и для других. Тут для местных активистов — море возможностей. Иногда нужно помочь коммуникационно, связать людей между собой: женщину, которая по-своему облагородила клумбу, познакомить с ландшафтным дизайнером.

Администрация использует старую технологию — конкурсы. Сейчас это разрушающая технология городского развития. Конкурсы хороши, когда у нас есть ресурсы, возможности, когда мы действительно находимся на какой-то ступени развития. В противном случае выигрывают одни и те же, всем остальным завидно, и они бросают эту практику. А вообще ЖКХ-арт не так плох. Город без него — мертвый город.

Администрация использует старую технологию — конкурсы. Сейчас это разрушающая технология городского развития. 

Микрорайон для айтишников в Омске — ущербная идея

Это напоминает советский подход: для атомщиков — свой город, для химиков — свой, для трудяг — свой. Подход ущербный: айтишники — те же люди, у них есть жены, дети, друзья. Загонять их в красивое, но гетто, и думать, что они все будут там счастливы — большая ошибка. Счастливым человека в городе делает разнообразие сценариев, соседей, функций.

Кстати, создать в стране город айтишников «Иннополис» по факту провалились. Город рассчитан на 100 тыс. человек, живет тысяча. В городе, спроектированном «сверху», многое не учтено: там нет окраин, рынка, церкви, районов, в которых течет какая-то другая жизнь. Просто типичная красивая застроечка. Люди приезжают: «Как классно!» Но пожив там день, понимают, что-то не то. Лучше, если эти айтишники станут центрами развития в разных районах и смогут сделать каркас общественных пространств, образовательных учреждений, офисных центров.

Деревья у «Химика» в Казани отстояли бы даже после конкурса

Надо понимать, что есть сквер, и он важен. И есть бизнес, который хочет зарабатывать деньги. Какой симметричный ответ могли сделать активисты? Проанализировать городские пустыри, через фестиваль еды проверить их на пешеходный траффик и сформировать повестку в городском сообществе, предложить бизнесу освоить пустырь вместо сквера. В нашей практике были случаи (в Казани, например), в которых, даже если конкурс прошел, сообщества объединяются, входят на конструктивный диалог. Власти говорят инвестору: «Не подумали. Давай дадим тебе другую площадку. Ты своей цели достигнешь».

Власти говорят инвестору: «Не подумали. Давай дадим тебе другую площадку. Ты своей цели достигнешь».

Бороться за городские пространства нужно не разово, а постоянно

Мне жаль, что Омск не ценит свои деревья. Почему-то отношение к деревьям, ландшафту, растениям, животным даже не советское, а абсолютно рыночное. Мешает — уберем. Город теряет свой облик, атмосферу. Для кого-то дерево — вид из окна, для кого-то — элемент навигации, для кого-то — хороший друг.

Мне кажется, что все, что касается скверов, парков, деревьев, — результат городской дискуссии. В Омске, где городская среда разряжена, много пустырей, убирать сквер — градостроительная недальновидность. Сквер капитализирует жилье. Для сохранения общественных пространств в городе должна быть постоянная дискуссия, а не только разовые акции. Понятно, что для властей сдача земли в аренду — хоть какая-то возможность наполнить бюджет. С другой стороны, они все равно рубят сук, на котором сидят. Городские пространства — поле для деятельности той самой творческой молодежи, которая уезжает.

Для сохранения общественных пространств в городе должна быть постоянная дискуссия, а не только разовые акции. 

Справка

Святослав Мурунов основал активистский фестиваль Jazz May, руководил брендинговым агенством «КБР: Креативная экономика» и рабочей группой по разработке бренда Пензенской области. После экспедиции по городам России запустил сеть Центров прикладной урбанистики (ЦПУ). Сейчас Святослав Мурунов руководит московским ЦПУ в Московской высшей школе социальных и экономических наук им. Шанина.

Форум городских сообществ и активистов «Сборка» прошел в Омске 18-19 июня. Его организаторами выступили сотрудник ЦПУ «Городской чердак» Наталья Букаринова и руководитель молодежного пространства «Дача Онегина» Анна Попова.

 

Информационная поддержка

Самое актуальное в рубрике: Общество

Больше интересного в жанре: Интервью

Добавить комментарий