Россия, Омск, ул. Некрасова, 3, 5 этаж Россия, Омск, ул. Некрасова, 3, 5 этаж Новый Омск

23 января 2017 18.41

История одной «школы на двух берегах»: лицей №149 отпраздновал четверть века

Когда британской писательнице Джоан Роулинг пришла в голову блестящая идея написать книгу о волшебнике Гарри Поттере, ей было 25 лет. Столько же лет исполнилось и Марку Цукербергу, когда социальная сеть Facebook принесла ему первую прибыль, несмотря на 300 млн зарегистрированных пользователей. 25 лет – тот возраст, когда можно подвести итоги, поделиться опытом и рассказать о планах. История лицея №149 началась с 75 первых учеников и нескольких учебных кабинетов в СибАДИ. В течение 25 лет школа обзавелась статусом «лицей», открыла детский сад для малышей, внедряет направления ментальной арифметики и робототехники. «НО» поговорил об этом с бессменным директором лицея и его вдохновителем Анной Слободиной.

Фото: архив школы

Анна Яковлевна, с чего начинается школа?

— В моем случае началось все с простого разговора. В то время я работала в СибАДИ, сначала на рабфаке, затем в учебно-профориентационном центре вуза. В конце 80-х — уже достаточно сложное время — было много слабых абитуриентов, вузовские преподаватели часто ругали школу. Поэтому однажды в разговоре «про качество знаний» я предложила ректору, Леониду Георгиевичу Горынину, открыть «свою» школу. Он удивился, спросил: «А кто аттестат-то будет давать?» Я ответила: «Мы, если школу в вузе откроем». Леонид Георгиевич на все новое, интересное реагировал хорошо, быстро. Он отправил меня в городской отдел народного образования, где меня внимательно и тоже с интересом выслушал и обо всем расспросил замечательный человек, руководитель ГорОНО Николай Тимофеевич Пашков. В конце беседы предложил подготовить положение о школе в вузе, дать предложения по учебному плану, по учебным программам.

Вас это не испугало?

— Наоборот, я стала всем этим с удовольствием заниматься — люблю все новое. Вопрос вынесли на ректорат, и первая реакция, конечно, была не слишком позитивной. Говорили: «Столько проблем у института, а тут еще школу какую-то придумали». Но никто и не отказал, потому что все были абсолютно уверены —никто ничего не откроет. Так же было и на Ученом совете: «Кто это откроет школу, что вы придумали? Вам профцентр дали, вот и работайте». Но, с другой стороны, мне же не запретили! Я писала положение, готовила другие документы, советовалась с преподавателями кафедр. Сомнений было много, но многие поддерживали и, в первую очередь, проректор по учебной работе Валерий Тимофеевич Ильюшенко. Многим педагогам хотелось самим учить школьников математике, черчению, физике.

Весной меня вызвал ректор, показал Решение Совета народных депутатов об открытии школы, положение о работе школы в вузе и с тревогой спросил: «Что это за положение? Вы его читали?» «Я его писала», — отвечаю. Вопрос реально был решен. Вновь вышли на ректорат, на Ученый совет — и дали старт новой школе. Тогда же, весной, объявили по радио об открытии новой школы, провели первый набор. Желающих было много, конкурс — 8 человек на место. Набрали три класса, с девятого по одиннадцатый, и в сентябре 1991-го начали работать. Школьники, которые к нам пришли, особо не переживали — терять им было нечего, будет плохо, они уйдут. А я тогда очень переживала, как все дальше сложится… Никто не ушел.

А где на тот момент размещалась школа?

— В СибАДИ. Все развивалось довольно успешно, я предложила набрать еще один класс. Не все дети могли перейти к нам, не у всех была достаточная подготовка, но мы работали вместе с учебно-профориентационным центром, там учились школьники с восьмого по одиннадцатый класс. Постепенно сложилась система «Школа — вуз», которая действует и сейчас. Нас перевели в блок военной кафедры — в школе к тому моменту уже было 200 детей. Мы получили все необходимые документы, определились особенности нашего образовательного процесса, сформировался замечательный педагогический коллектив. Но, по новым требованиям законодательства, школе понадобился муниципальный адрес.

Решение подсказал бывший директор департамента образования Н. Т. Пашков, который по-прежнему следил за ситуацией в сфере образования Омска: «Место есть в «двадцатке», на Заречном бульваре, от СибАДИ недалеко, съезди, посмотри». Я поехала — школа когда–то работала в три смены, а сейчас там было около 500 человек. Вынесли мы этот вопрос на обсуждение в Горсовете, и уже через некоторое время перебрались на бульвар Заречный.

Это был серьезный поворот в нашей биографии. И потому что вышли из-под крыла СибАДИ и отправлялись в самостоятельное плавание, и потому что соединялись абсолютно разные педагогический, ученический, родительский коллективы двух школ. Одна имела за плечами 20 лет, другая — 10. У двух школ начиналась одна история. Хорошая, яркая история. Мы объединились в 2003 году, а уже в 2007-м победили в Федеральном конкурсе Приоритетного Национального проекта «Образование», в 2008-м стали лицеем, в 2014 — вошли в топ-500 лучших образовательных учреждений страны.

Не страшно было возглавить целую школу?

— Там, при СибАДИ, мы работали со старшими классами и восьмиклашками в профцентре, а тут уже было нужно полноценную школу запускать. Я боялась начальной школы, ведь с этими детьми мне никогда не приходилось работать. Но зато я сразу почувствовала новый интерес, ощутила в своих руках новые возможности организации образовательного процесса. Честно говоря, мне давно явно не хватало и среднего звена, и начальной школы.

Конечно, параллельно приходилось решать (и сейчас бьемся!) другие насущные вопросы — хозяйственные. И все же это не мешало нам ставить серьезные цели и стремиться к лидерству. Новые стандарты? Мы могли сидеть и тихо ждать, когда нам продиктуют правила игры, но в 2009 году приступили к работе в областном инновационном комплексе Института развития образования Омской области, начали работать по новым программам с первоклассниками, потом в числе 11-ти городских школ — с учащимися 5-х классов. Сейчас этот первый поток апробации — выпускники девятых классов, а лицей подходит к новым стандартам в старшей школе.

Нам 25 лет, лицей №149 физико-математического профиля известен в городе и области. У нас 50 классов, 1365 детей, а уж если посчитать родителей и педагогов, то получится целая лицейская страна.

Я знаю, что вы не только подружились с начальными классами, но и открыли свой детский сад.

— Это вовсе не было моим желанием. Нам это доставило столько проблем, и они еще не решены окончательно. Тем не менее, коли появился лицей для малышей, значит, он должен стать интересным, особенным. Сейчас мы привлекаем этих ребятишек к нашим мероприятиям, линейкам, праздникам.

Но на следующую пятилетку у лицея опять появились новые перспективы, новые направления работы. Освоим робототехнику, ментальную арифметику. Эту дисциплину мы запустили и в детском саду, и в начальной школе. Любая инновация — дорогое удовольствие, но нужно идти в ногу со временем. Сейчас повсюду звучит —инженеризация образования, а ведь это как раз наше направление. Поэтому все обязательно будет реализовано.

Сколько ваших воспитанников пошли в науку?

— Среди наших выпускников 32 человека защитили кандидатские диссертации, есть одна докторская. Возможно, наукой интересовалось бы больше выпускников, но зарплаты в вузе не совсем вдохновляющие. А вообще наши нигде не пропадают: и в бизнесе, и на производстве, в строительстве, в экономике, автотранспорте. Пусть и не в науке, но все ребята умные, порядочные, они нашли свое место в жизни.

Вы столько лет в сфере образования, изменились ли, на ваш взгляд, дети с приходом новых технологий и возможностей?

— Сейчас они все стремятся в высшую школу. Это влияние окружающего мира: без высшего образования сложнее устроиться в жизни, определиться, да и просто нестатусно. К тому же разрушенная система начального и среднего профессионального образования сейчас только восстанавливается. Поэтому все бьются за вуз, далеко не всегда представляя свое будущее, не стремясь к настоящим знаниям. Новые технологии для многих детей  — большая помощь в развитии, дорога в будущее, а для многих — просто большая шпаргалка.

Потому иногда у детей бывают провалы в и знаниях, и в нравственном сознании. Как-то учитель привела ко мне мальчика из начальной школы. В классе был урок, посвященный празднику 9 мая, но он фактически его сорвал. Я спрашиваю, почему тебе было так неинтересно, какая тема была, о чем говорили? Он чуть подумал и выдает: про 9 мая, ну, когда мальчиков и мужчин поздравляют. Получается, что и в школе он не слушает, и дома с ним ни о чем не говорят. С такими детьми мы обязательно работаем, пытаемся достучаться до сердца и ума, не ждем, что все само как-то образуется в свое время.

Может быть, детей с плохими знаниями стало больше из-за ЕГЭ? Насколько эта система изменила процесс школьного обучения?

— Я к ЕГЭ все годы хорошо отношусь. Негатив у меня вызывает сама процедура организации и проведения экзамена. Когда я говорю, что веду колонну детей на экзамен, то подразумеваю целый ряд мероприятий: распланировать, собрать, доставить, встретиться, не опоздать. Попробуйте перевести через дорогу колонну школьников! Мы ведь никак не успеваем пройти по сигналу светофора, приходится перекрывать движение. Мне всегда кажется, что улица кипит и водители готовы врезаться в эту колонну, которая мешает им проехать. А сколько раз под дождь попадали! Приводили на экзамен колонну мокрых с ног до головы детей. А если пункт проведения экзамена далеко, то туда чуть свет нужно добраться. По-моему, такого быть не должно. Выпускники должны сдавать у себя в школе. Можно убрать с экзамена всех своих учителей, строго наблюдать за ходом экзамена, но дети не должны ехать куда-то в другой конец города. Вот это мне не нравится.

Сам же экзамен охватывает всю программу. Что вообще может быть главным для учителя, как не научить ребенка всей программе? Когда говорят «натаскивают на экзамен», я готова спорить. Нет натаскивания, есть обучение, шлифовка. Если ребенок претендует на хороший результат, а на него сейчас все претендуют, следует выйти за рамки стандартов. И когда учитель дал программу по максимуму, это высший пилотаж. Но ругать ЕГЭ не за что — ребенок никогда не попал бы без этих результатов ни в Петербург, ни в Москву, ни в Екатеринбург. Раньше страшно было куда-то ехать: сдашь — не сдашь, а назад с документами не успеешь вернуться. А так школьник сдал экзамены, получил сертификат, на котором написано — абитуриент из Омска, получил 98 баллов. О чем спорить?

Чем может вдохновлять работа, на которую вы приходите ежедневно в течение 25 лет?

— Это и правда сложно. Конечно, каждый день может произойти все что угодно: и людей много, и территория большая. Я всегда боюсь зимы, километров труб в подвале и по всей школе, снега, который нужно чистить и на территории, и на крыше, сосулек, фокусов погоды — то мороз, то оттепель. Последнее время мое вдохновение перебивают кипы бумаг — это заполнить, то сдать. И все же каждый день я с детьми, с учителями, с выпускниками, с новыми хорошими идеями —много моментов, которые могут сердце радостью наполнить. Недавно в честь школьного юбилея провели большой концерт в «Химике», потом организовали чаепитие для тех, кто участвовал, помогал в проведении праздника. Испекли булочки, вручили грамоты, от всей души поблагодарили детей. Это и есть вдохновение. А к каким результатам мы пришли за эти 25 лет? Сама жизнь этот результат подарила: выросли наши ученики и привели к нам, доверили своих детей. Это дорогого стоит, и я это очень ценю.

Самое актуальное в рубрике: Город

Больше интересного в жанре: Интервью

Добавить комментарий