Иван Ходаков: «До нервного срыва я еще не дошел»

Иван Александрович, для вас это первая кампания, которую вы ведете в статусе председателя комиссии. Вы ожидали того уровня хайпа, которым сопровождаются эти выборы, или считали, что все пройдет гладко?

— Я прогнозировал, что кампания будет эмоционально выматывающей. Готовился к этому. В прошлом году даже подключался к процессу выборов депутатов Заксобрания, чтобы изучить его изнутри. Но, конечно, ко всем нюансам заранее не подготовишься. Даже более опытные, чем я, специалисты говорят, что новая кампания всегда выявляет проблемы, которых не было в предшествующую двадцатилетку. Мы обнаружили определенные шероховатости в своей работе, в следующий раз я как организатор процесса буду делать на них упор. Но все происходит в рамках закона, до нервного срыва я пока не дошел.

Значит, вы очень выдержанный человек, потому что на прошлой неделе только ленивый не упомянул то, что на щитах горизбиркома, информирующих о выборах, изображены не омские избиратели, а европейские пенсионеры и чуть ли не доноры банка спермы.

— Да, началась какая-то нездоровая суета. Хотя сам я не вижу здесь ничего криминального. Мы провели конкурс на организацию комплексного информирования избирателей о дне голосования. Его выиграла компания «Меркурий». Она предложила нам несколько вариантов изображения для наружной рекламы. Мы собрали фокус-группу и решили, что на плакатах нужно разместить счастливые лица, позитивные образы. Проводить для этого специальную фотосессию нам показалось нецелесообразным.

Но вы же понимаете, что вас как раз и критикуют за диссонанс между типичной омской полуслепой старушкой, которая приходит голосовать с клюкой в руке, и теми счастливыми белозубыми пенсионерами, которых мы видим на плакатах?

 — Мы намеренно решили использовать эти образы, чтобы выстроить кампанию в позитивном русле, вернуть голосованию статус семейного праздника с воздушными шариками, концертами и вкусной выпечкой на участках, каким он был раньше, в наши детские годы. Не вижу ничего плохого в том, что люди будут воспринимать поход на участок не как гражданский долг, некое бремя, а как позитивное, красочное, интересное мероприятие.

Легендарный Александр Кушнарев, в свое время возглавлявший облизбирком, говорил, что низкая явка для него — «все равно что неглаженые штаны». Для вас это, наверняка, тоже принципиальный вопрос. На какую явку рассчитываете и что делаете, чтобы она была выше?

— Я точно хочу явку выше, чем была год назад, на выборах депутатов Заксобрания и Госдумы. На 10 сентября обещают дождь, и сложно говорить, чем нам обернется такая погода — или люди не поедут на дачи и пойдут голосовать, или побоятся выйти из дома из-за дождя, и избирательные участки будут пустовать.

Нам как соорганизаторам акции по розыгрышу призов среди голосующих приходится выслушивать множество мнений на этот счет. Кто-то говорит, что это адекватный способ повысить явку, другие расценивают это как подкуп избирателей. Что думаете по этому поводу вы?

— Это замечательная идея по привлечению на участки молодых избирателей, которые активны в соцсетях, но обычно равнодушны к любому проявлению политической активности.

То есть не видите ничего аморального в том, что мы будем раздавать IPhone за селфи у избирательной урны?

— Ну здесь же нет нарушения закона. Хотя мы уже неоднократно получали жалобы, дескать, концерт L’One, билеты на который будут раздавать у участков, — это подкуп избирателей. Вы о чем? Какой подкуп? Где тут связь с результатами выборов? Билеты будут раздавать всем вне зависимости от того, за кого человек проголосовал. А сам концерт и вовсе будет уже после закрытия участков. Поэтому даже если теоретически предположить, что рэпер L’One, выйдя на сцену, вдруг начнет за кого-то агитировать, что это даст? Мы к тому времени уже начнем подсчитывать голоса. Так что не вижу ничего крамольного в ваших акциях. Наоборот, будет интересно наблюдать за тем, как люди не просто голосуют, но еще и стараются получить приз благодаря своему креативу. Помните, в прошлом году один смелый парень пришел голосовать в костюме Железного Человека? Ну молодец же! Главное, чтобы в погоне за желанным призом избиратели не мешали работе избирательной комиссии.

Члены участковых комиссий не пугаются перспективе увидеть на участках многочисленных любителей селфи и поклонников Black Star?

— Молодежь начала приходить в участковые комиссии с вопросом, где можно получить билет на концерт L’One, когда эта акция еще особо не анонсировалась. Признаться, я тогда сам не знал, кто такой L’One, девушки из комиссии тоже удивлялись: «Какой-какой концерт? Какого-какого Леона?» А сейчас все уже в курсе, мы знаем, кто такой L’One, жаль, что не сможем послушать его выступление. (Улыбается.) Мы предупредили комиссии, что на подходах к участкам будут стоять волонтеры с билетами на концерт. И попросили спокойно относиться к тем, кто делает селфи. Объяснили: «Эти акции направлены на то, чтобы конкретно на ваш избирательный участок пришло не пять человек, а 1500».

За пять дней до выборов в Омске досрочно проголосовали около 1,5 тыс. человек. Как эта цифра бьется со статистикой — это много, мало или нормально?

— Это всего лишь 0,17% избирателей. Вообще, мы рассчитывали получить по досрочному голосованию цифру от 1,5 до 2,5%, но пара дней у нас еще есть. Так что я бы назвал эту цифру нормальной.

Если человек планирует уехать 10 сентября на рыбалку или просто выпивать весь с день с друзьями под шашлыки, это является уважительным поводом для того, чтобы ему дали возможность проголосовать досрочно?

— Конечно, существует перечень уважительных причин для досрочного голосования. Но я не вижу смысла отказывать человеку в этом, если он скажет, что в воскресенье у него неотложные дела на даче или шашлык с друзьями. Это тоже уважительные причины. Мы не должны выступать цензорами и лишать человека, который сам изъявил желание проголосовать, избирательного права. Ведь на следующее голосование он уже не придет на выборы, скажет: «Ну вот еще — в прошлый раз я хотел, а мне не разрешили».

А какова позиция избиркома по поводу истории с массовым голосованием цыган в Кировском округе, на которое вам пожаловалась КПРФ?

— Во-первых, как выяснилось, там особой массовости не было. Я смотрел видео — на первый взгляд действительно кажется, что на участок пришло очень много людей. Но проголосовали из них только 56 человек. У кого-то не было прописки, кто-то пришел с детьми, вот и сложилось ощущение, что этих граждан было очень много. В жалобе идет речь о том, что их подвезли на трех автобусах, СМИ пишут, что автобусов и вовсе было четыре. Да, законодательством подвоз запрещен. Но пока рано утверждать, был ли он и кто его организовал. Мы направили соответствующее заявление в УМВД, дали номера машин, на которых приехали избиратели. Пусть полиция разбирается. Мы пока ничего не можем предпринять. Авторы жалобы просили разобраться с территориальной комиссией, которая, на их взгляд, не препятствовала голосованию. Но она по закону не могла запретить этого: названные в жалобе граждане — обычные избиратели, у них есть прописка в округе. К чему тут придерешься? Допрашивать водителя автобуса, проверять его комиссия не может — у нее нет таких полномочий.

Как бы вы в общем оценили количество жалоб кандидатов друг на друга?

— Месяц назад я проводил пресс-конференцию и говорил, что кампания проходит чисто, жалоб немного. Я как сглазил! Последние две недели ежедневно мы принимаем по шесть-семь жалоб. Большинство из них касаются нарушения правил ведения предвыборной агитации, несколько жалобщиков сообщали, что, на их взгляд, где-то был осуществлен подкуп избирателей. Правда, суд факт подкупа не установил. Кто-то жалуется на концерт L’One, другие говорят, что организовывать на участках торговлю и выступления местных коллективов — это противозаконно. Были и факты, когда работников некоторых кандидатов под принуждением заставляли получать агитационные материалы. Но по большинству жалоб сложно принять какие-то решения — там невозможно найти виновное лицо и наказать его.

Например?

— Допустим, приходит жалоба на распространение агитационного материала какой-нибудь партии. Мы обращаемся в эту партию, там утверждают, что они не причастны к выпуску данного агитматериала. Ну и как найти того, кто от лица данной партии выпустил листовки? Или, допустим, жалобщик приносит в избирком агитлисток, который я запросто могу распечатать дома на принтере. Уверен, что определенная часть жалоб — это лишь способ, который кандидаты используют для того, чтобы отвлечь обвиненного в чем-то конкурента от ведения кампании, заставить его нервничать, завалить грузом бумаг, чтобы его штаб только сидел и успевал писать объяснительные.

На отдельных округах развернулась особо серьезная война между конкурентами, и кандидаты, в том числе от «Единой России», часто жалуются, что оппоненты портят их наружную рекламу. Есть ли способы борьбы с подобными политическими вандалами?

— В прошлом году, например, такие хулиганы были пойманы. Надеемся, что и в этом году им не удастся избежать наказания. Нам в этом помогают патрули, видеокамеры, сами кандидаты объезжают улицы, следят за сохранностью своих агитматериалов. Так что рано или поздно мы найдем людей, которые всем этим занимаются.

Найдете и что? Кандидата же нельзя отстранить от участия в выборах за то, что он вылил ведро краски на плакат своего конкурента.

— Нельзя. Виновному светит только административный штраф. Но тут есть и этический момент. Если будет доказан факт вредительства со стороны какого-либо кандидата, это может служить сигналом для его избирателей: если на самом старте политической деятельности человек прибегает к таким методам, то чего ждать, когда он станет депутатом?

Самое актуальное в рубрике: Выборы-2017

Больше интересного в жанре: Интервью