«Не надо. Мы же тебе чужие люди», — сказала Олеся, жалея, что это так

Одни радовались халявной вечеринке, другие удивлялись, зачем она нужна, если и так уже подустали от недавних новогодних праздников. Конечно, знали, что шеф прикупил какую-то фирмочку вместе с коллективом, которая была на грани краха, не в силах устоять в одиночку перед более мощными конкурентами. Чтобы новички плавно влились в незнакомую среду и сразу поняли, кто есть кто, Илья Семёнович не пожалел денег на аренду банкетного зала и даже нанял для пущего веселья ансамбль музыкантов - четырёх небритых парней с лицами начинающих алкоголиков. Но играли они хорошо и мелодии подобрали самые хитовые, причём готовы были исполнить любую заявку гостей междусобойчика, только заикнись.

Олеся не стала доставать из гардероба лучший наряд, ограничилась более-менее приличным и строгим тёмно-синим платьем и ниткой жемчуга на шею. А что, вполне себе симпатичная деловая дамочка, которая даже на отдыхе не даёт себе разгуляться на всю катушку, потому что завтра на работу. С большой тарелкой в руках она прошлась вдоль фуршетного стола, уставленного не то чтобы очень уж роскошно, но выбор был.

- Давай к нам за столик, место есть, - сказал Вадик Батясов. - Там Витька и Даша Колычева. Тебе помочь?

Олеся помотала головой и послушно двинулась вслед за Вадиком - компания её устраивала. Вадик принёс коктейли в тонких стаканах с дольками лимона, прицепленными к краешку.

- Вкусно, - сказала Даша. - Но лучше бы он нам оклады повысил, чем деньгами швыряться куда попало, - и она кивнула на зал.

- Всегда-то ты лучше директора знаешь, - поддел её Витька. - Может, поменяешься с ним кабинетами?

- Тише, - Вадик поставил свой стакан. - Спектакль начинается.

Новенькие сотрудники сидели отдельно, их было человек двенадцать. Встала женщина, дала отмашку ансамблю помолчать и принялась представлять каждого, называя имя-фамилию, профессию и для оживляжа что-нибудь характерное для него или её, типа, «любит пошутить» или «поёт не хуже Пугачёвой». Те поднимались, кто со смущённым румянцем на щеках, а кто вполне уверенно.

- И наконец Алексей Мигунов! - голос женщины вдруг обрёл горделивую торжественность. - Наш интеллектуал и автор свежих и смелых идей. Надеюсь, что он и здесь... ну, вы понимаете, что я имею в виду не банкет, блеснёт.

Мигунов стоял по струнке, как на параде. Он лишь чуть-чуть опустил подбородок: дескать, польщён и очень благодарен.

- Генерал какой-то, - захихикала Даша. - Может, прямо сейчас идейку подбросит?

- Да ладно тебе, - с лёгкой досадой сказал Витька, и Олеся видела, что он встревожился: до сей минуты именно его вызывал Илья Семёнович, если надо было помозговать над желательно простым решением возникшей проблемы.

Музыканты снова взяли в руки гитары, и через несколько минут на пятачке возле небольшой сцены уже выделывали па в стиле «кто во что горазд» первые любители танцев. В зале тоже задвигались, самые общительные и любопытные «старички» пошли знакомиться с новобранцами поближе.

- Слышь, Леська, мне отпуск на лето не утвердили, - пожаловался Вадик. - Аж на ноябрь сдвинули.

- А я всё-таки выцарапала август, - похвасталась Олеся. - Но у меня причина уважительная.

- Какая ещё? - недоверчиво уставился Вадик.

Но ответить она не успела. Кто-то легонько тронул её за плечо. Олеся оглянулась и на секунду оторопела: у столика неслышно возник тот самый выдающийся «умник». Но того сильнее она растерялась, когда он густым баритоном сказал:

- Разрешите пригласить вас на тур вальса.

- Вальса?!

- Смею предположить, что вы умеете его танцевать. Я не ошибся?

- Нет, не ошиблись... - пробормотала Олеся. - Но давно не...

- Ничего страшного, - он уже протянул руку, и отказываться было просто невежливо, а может, даже оскорбительно.

Мигунов дал знак бородачу за синтезатором. Резко прервав весёленький мотивчик, парни пошептались - и на зал полилась

мелодия вальса из кинофильма «Мой ласковый и нежный зверь». Танцоры недовольно заворчали, покидая площадку, правда, некоторые попытались быстренько перестроиться на танго, но тоже отступили, когда странная - а какая же ещё? - парочка, казалось, едва касаясь пола ногами, закружилась на пятачке. Места было катастрофически мало, и Олеся боялась, что они вот-вот потеряют на повороте равновесие и позорно свалятся на ближайший столик. Однако Мигунов держал её за талию надёжно, вёл уверенно. Постепенно она расслабилась и почувствовала невыразимое наслаждение от этого полёта.

- Креативненько, чё, - пробурчал Витька. - Леська, гляньте, поплыла.

- Ревнуешь, что ли? - язвительно спросила Даша, которая имела на него виды, и, кстати, вроде бы небезответно.

- Ха-ха, - сказал Витька и пожал плечами: если он и взревновал, то лишь потому, что «свою» девушку из-за стола увёл чужак.

На них смотрели все - и Олеся это понимала. Но беспокоиться было не о чем. Мигунов танцевал превосходно, а сама она семь, школьных ещё, лет занималась хореографией в известном городском ансамбле. И всё-таки поразилась, как точно рассчитал движения кавалер, остановившись ровно с последним аккордом. Они отошли в сторону - и вовремя: народ с радостными криками снова ринулся на площадку.

- Выйдем в фойе? Там прохладно и тихо, - предложил Мигунов.

Сели на мягкий диванчик у окна и помолчали.

- И впрямь свежая идейка, вальс не в моде, - засмеялась Олеся. - Вы, кажется, на всех произвели впечатление.

- И на вас?

- Простите, я забыла ваше имя. И... может, на «ты» уже?

- Алексей. Согласен. Как зовут тебя, я уже знал, когда шёл к твоему столику.

- Лёша, а где ты...

- Алексей. Всегда и только, - мягко, но настойчиво поправил он. - Меня никто и никогда не называл Лёшей.

- Вот как? Что ж... - Олеся посмотрела на него с удивлённой улыбкой. - Ты профессионально занимался танцами?

- Нет. Меня научил отец. Он был армейским офицером, если тебе это о чём-нибудь говорит. Мечтал, чтобы и я стал военным, но не получилось. Я передумал.

- Это ты сам выбрал мелодию? От неё просто сердце щемит...

- Да, я заранее договорился с тем бородатым. Тебе, может быть, будет неприятно, но ты должна знать: этот вальс я много раз танцевал с бывшей женой. И очень его люблю. А вот жену уже нет. И где она сейчас - понятия не имею.

- Вот откуда такая отточенность... - Олеся не знала, что ещё сказать, и замялась.

- А ты, я понял, не замужем, - Мигунов даже не спросил, и её покоробила эта уверенность в голосе.

- Я выгляжу плохо? Или как никому не нужная сиротка?

- Что ты! - перепугался Алексей. - Я не в обиду. Какие же вы, девушки, замысловатые… Напротив! Ты ведёшь себя свободно и достойно. У замужних женщин чересчур озабоченные домашними делами глаза.

- Кстати, который час? Почти девять? Мне пора, хм, Алексей. Да, у меня нет мужа. Но... есть дочка Соня, в первом классе учится.

- Ты меня чуть не огорчила, - Мигунов качнул головой. - Так сказала, таким голосом, будто у тебя не дочка, а... чума или другая зараза. Впрочем, я понимаю. В этом тоже мы, мужики, виноваты.

леся представила на миг, как сейчас бабушка укладывает Сонечку в постель, а дед роется в книжках, выискивая новую сказку, и устыдилась. Ещё её давил страх, что Алексей задаст вопрос о муже, потому что ответить коротко «разведена» или трагически «вдова» невозможно. Отцом Сони был красивый и весёлый шалопай Серёжка, студент-прогульщик, вечно висящий на волоске и каким-то чудом удерживающийся на нём. Олеся влюбилась в него до почти полной потери головы и связи с реальностью. А когда забеременела, Серёжка, к её ужасу, беспечно сказал:

- Сама решай, ага? Вообще-то, я хотел взять тебя с собой в Индию, там дружок уже второй год в нирване валяется. Универ - к лешему!

И уехал. Даже попрощаться не заглянул. Мама, как водится, не удержалась от слёз, отец сжал кулаки: «Ну и врезал бы я этому сволочуге!». Наивный папочка... Да Серёжка и драться бы не стал. Отряхнулся и побежал бы дальше: приключение окончено. Больше Олеся о нём ничего не слышала, да и не старалась узнать - зачем? А вот по утраченному сумасшедшему чувству иногда тосковала.

Но Мигунов неожиданно неуклюже поинтересовался:

- Хорошая девочка растёт? У меня-то нет детей, а ведь тридцать три скоро...

Смешной человек. Разве какая-нибудь мать скажет, что у неё плохой ребёнок?

- Учится отлично. Каникулы терпеть не может, ты представляешь? Только вот лёгкие слабые. Недавно были на обследовании, я нашла одного из лучших специалистов в городе, он сказал, что полезно было бы провести лето у моря. В Крыму, например.

- В Крыму? - обрадовался почему-то Алексей. - Да ведь не проблема теперь.

- Проблема, - серьёзно возразила Олеся. - Поехать сможем лишь на месяц, копим деньги, дорого там, как ни вертись, а Сонечке и питание усиленное прописано.

- Не проблема, - повторил Мигунов.- Слышишь, не проблема! Не расстраивайся. У меня в Гурзуфе близкий друг живёт. Я к нему уже сто раз... ну, не сто... летал. Флигелёк во дворе, увитый виноградом, море рядом. Я позвоню Игорю завтра же!

- Не надо. Мы же тебе чужие люди, - сказала Олеся, жалея, что это так. - Хотя...

- Вот именно «хотя»! - он ударил кулаком о раскрытую ладонь. - Видишь? Это я поставил точку. Решено.

- Я посоветуюсь дома.

- Сонечка, дай руку! - мужчина в джинсах и белой футболке бережно повёл хрупкую девочку.

- Мы ничего не забыли? - беспокоилась Олеся, шагая рядом в толпе авиапассажиров, спешащих

на посадку.

- Ну, разве что ты своё колечко обручальное случайно в шкатулке оставила, - пошутил Алексей.

- Скажешь тоже, - засмеялась она. - Да я его за пять месяцев ни разу не снимала...

Материал опубликован в газете «Ваш ОРЕОЛ» № 34 (919) от 24 августа 2016 г.

Самое актуальное в рубрике: Так и живём

Больше интересного в жанре: Статьи