Ваш Ореол

Россия, Омск, ул. Некрасова, 3, 5 этаж Россия, Омск, ул. Некрасова, 3, 5 этаж Ваш Ореол

05 сентября 2016 10.20

«Не зря ты так перепугалась», — думала Светлана Викторовна, сверля Веру взглядом

Светлана Викторовна только что руками от отчаяния не всплеснула, но, увидев жёсткий взгляд сына, сделала вид радушной хозяйки: дескать, проходите, дорогие… А у самой глаза повлажнели совсем не от радости: где Андрей откопал эту замухрышку, маленькую ростиком и худенькую, как подвальная мышь?

Коллаж Галины Серебряковой

Она не приняла её сразу и, видимо, бесповоротно. По крайней мере, за прошедшие с того памятного мгновения четыре года Светлана Викторовна ни разу не посмотрела тепло, не сказала доброго слова. Да её бы воля, и на порог бы не пустила эту пацанку с коротюсенькой стрижкой, если бы не Андрей. Она хорошо знала, если он коротко отрубил: «Это моя жена» - по-другому и быть не может. Весь в отца, царство тому небесное.

…Замуж за Семёна Светлана Викторовна вышла уже вполне зрелой женщиной. Она долго выбирала здорового, крепкого, непьющего-негулящего, чтобы и потомство такое же родилось, и дом был настоящим семейным домом. За разборчивость свою, правда, и поплатилась. Всю жизнь прожила под железным прессом. Семён никогда и ни о чём с ней не советовался, в магазины - всегда вместе: вдруг одна-то чего лишнего купит. И Андрея таким же воспитывал. Ну и надорвался - как со своей работой прорабом на стройке, так и с вечным контролем за женой и сыном. И всё: инфаркт, второй, кладбище.

Андрей, которому тогда было четырнадцать, очень переживал, даже ожесточился как-то против матери, будто это она во всём виновата: дерзил, огрызался. Светлана Викторовна даже перепугалась, что не справится с ним. Укоряла мужа мысленно: кто ж, как не ты, обрывал меня на глазах сына, ни в грош не ставил, вот он теперь и...

Но постепенно Андрей поуспокоился, привык, стал помягче, однако уступал всё-таки лишь по мелочам. Когда школу закончил и собрался в армию, она, уже в возрасте, потеряла всё здоровье - тоже ведь на стройке гробилась отделочницей - и получила инвалидность. Уж как просила-умоляла: сыночек, сходи в военкомат, скажи, что мать тяжело больна, может, не возьмут тебя...

Ага, так и побежал! Только бровями по-отцовски повёл, желваки на щеках вздулись - вот и весь ответ.

Ничего, прожила без него, не умерла от тоски и одиночества, дождалась. Вернулся Андрей - ахнула: того больше стал на Семёна похож. Такой же литой, грудь мощная, серые глаза с «льдиночкой». Обнял, правда, прижал к себе, соскучился, наверное: мать есть мать. А она-то и вовсе ни на минуту бы его от себя не отпускала. Но и недели не отдохнул - устроился в инкассаторскую службу. Красавец в форме! Да и так приоделся.

Поменял холодильник в доме, купил ей стиралку новую, но характер всё равно тяжёлый. Чтобы вот сесть и поговорить, рассказать что-то - этого нет. Молчком поужинает, посуду сам помоет, покурит на балконе, уйдёт к себе в комнату и гири там тягает или в журнал уткнётся.

Потом стал пропадать где-то вечерами, а спустя месяца два привёл Веру. Боже мой! Кожа да кости! Кого она родить может? Такого же заморыша? Но с Андреем лучше не спорить. Светлана Викторовна с трудом переборола себя и удалилась в кухню. Андрей - следом. Грубовато сказал, что они уже расписались, что свадьбы не будет - ни к чему пустые и дорогущие хлопоты, а жить прямо с этого дня станут у Веры, в большой комнате в гостинке. Пока так. И даже чаю для приличия не попив, уехали.

Еле вытерпела, когда дверь закроется. И - разрыдалась. Конечно, она, может, и сама себя неправильно повела, только ведь не женятся вот так: сухо сообщат и вильнут хвостом в сторону. И о такой ли невестке мечталось? Представляла: войдёт высокая, стройная, но в теле, с пушистой косой, с ласковым взглядом. Не будет дичиться у порога. И они обязательно подружатся, даже если не захочет мамой называть. Вместе и пироги печь станут, и стиркой-уборкой заниматься, по вечерам Светлана Викторовна помогала бы расчёсывать её длинные красивые волосы... Дочки ей всегда не хватало. Не дала судьба. Дала вот эту задрыгу Веру.

«Ничего, пробьёмся», - прошептала она и сейчас, спустя четыре года, чуть ворохнувшись на диване, где спала после воскресного обеда у бабули Яночка, а Светлана Викторовна стерегла её сон, с нежностью поглядывая на девочку, так трогательно подложившую ручонку под щёчку. Лишь слепой не увидит, как девчушка похожа на бабушку. Такой же была бы и её собственная доченька. И совсем скоро в жизни Яны многое изменится в лучшую сторону. Она этого добьётся...

Чего греха таить - да и греха ли, если разобраться? - чтобы отлучить Андрея от Веры, Светлана Викторовна убила три года. Сын приезжал к ней строго раз в неделю повидаться и получал очередную порцию словесной «отравы». Она уже знала от него, что Вера выросла в детском доме, родители неизвестно кто, и искусно, приплетая вычитанные в газетах или услышанные по телевизору факты, плела страшную сеть предположений, какая нехорошая наследственность может до поры до времени таиться в его жёнушке. Вдруг она потомственная алкоголичка, просто ещё не проявилась? Или имеет преступные наклонности, ты не думал? Андрей сначала обрывал её, потом стал прислушиваться и даже читать подсунутые ему статейки. В гостинке их Светлана Викторовна не бывала ни разу, даже когда родилась Яночка. Стыдно признаться, но чего уж там: и видеть-то кроху не хотела, но голос крови оказался сильнее. И Андрей стал привозить дочку, едва та подросла, а потом и оставлять дня на два, чтобы Вера отдохнула.

Никаких особых перемен в его настроении она вроде не замечала, но тонко почувствовала, что пусть пока маленького, однако вполне себе чёрного котёнка между ним и «детдомовкой» запустить удалось. Оставалось только, не торопя события, аккуратно и осторожно подкармливать зловредную животинку. И дождалась. Андрей, к её тайной, понятно, радости, сам нарушил обет молчания, стал засиживаться у матери и откровенничать. Она внутренне возликовала, услышав его раздражённые слова о том, что поспешил жениться: ни готовить толком не умеет, ни порядок навести, хоть и старается. Да, научить её было некому, но сколько ей ещё понадобится, интересно, лет, чтобы превратиться в настоящую жену? Время-то идёт, его не тормознёшь.

Ребёнок кричит, дома грязища, а эта забьётся в угол и плачет, стоит хоть что-нибудь ей сказать. Светлана Викторовна такие разговоры охотно поддерживала, искренне сострадая и даже мучаясь от неудачи сына.

И однажды, выбрав минутку, прямо сказала, что Вера ведь не единственная женщина на белом свете. А Яна - что? Яна никуда не денется. Кроме того, и новые детки появятся, если хорошенечко поискать и найти другую жену. Из нормальной семьи. Андрей задумчиво смотрел на мать, сомнения туманили его обычно ясные глаза. Он тяжело вздыхал и, наверное, в первый раз никак не мог принять однозначное решение.

Честно говоря, Светлана Викторовна чуть не повалилась от неожиданности, когда сын зашёл к ней попрощаться. Поворот оказался чересчур крут для неё. Помолчав, уставившись в стол, на который она поставила кружки с чаем и вазочку с печеньем, сказал глуховато, что больше не любит Веру и уезжает из города. Куда?! Далеко. Какая разница, в конце концов, если жизнь дала такую трещину. Ты же сама хотела, чтобы мы расстались. Ну, вот... Да, счастливым от своего освобождения он не выглядел. Это, конечно, плохо, но Светлана Викторовна утешила себя банальным: время вылечит. Андрей нигде не пропадёт, пошатается там-сям - и вернётся. Может, и не один, а с той самой, с пушистой косой и ласковым взглядом. Она быстро оправилась от внезапного побега сына и не очень-то волновалась. Иная мысль теперь жгла днём и ночью. И чтобы мысль эта стала явью, надо было действовать, не откладывая в долгий ящик.

К Вере Светлана Викторовна нагрянула через два дня после отъезда Андрея. Кое-как отыскала в старом микрорайоне облезлую пятиэтажку и брезгливо поднялась по затоптанной лестнице на третий этаж. Сын говорил, что здесь когда-то жила семья его бывшей теперь уже жены. Вера открыла дверь и замерла, сжалась, будто ожидая удара. «Не зря ты так перепугалась», - подумала Светлана Викторовна, сверля её взглядом. И, не дожидаясь приглашения, прошла мимо сидевшей на горшке в обнимку с синим пластмассовым зайцем Яночки в комнату. С удовлетворением отметила, что там кавардак: повсюду разбросаны игрушки, одежда, экран телевизора посерел от пыли. Она осуждающе поцокала языком, но, заглянув в кастрюльку на столе, обнаружила остатки свежей и вполне вкусно пахнущей гречневой каши. С одной стороны, хорошо, что «мышь» кормит малышку, с другой... Деньги, скорее всего, ещё есть, Андрей наверняка оставил немало. Светлана Викторовна знала, что Вера после отпуска по уходу за ребёнком не может найти работу, которая позволяла бы не бросать на весь день дочку, но помогать не собиралась, хотя могла: знакомых в городе много. Эта недотёпа только испуганно кивнула, когда она приказала привозить ей Яночку на два-три дня: имею, мол, право. На прощание вытащила из сумки пакет с гроздью бананов, яблоками, плиткой шоколада, пирожками и пальцем погрозила мамаше, чтобы та не смела есть сама: это для Яны.

Так и пошло. Вера исправно доставляла дочку к бабушке, правда, дальше порога квартиры ей так и не удалось побывать. Яна радостно кидалась к Светлане Викторовне, а мама без звука исчезала за дверью. Огорчало лишь то, что внучка так же со всех ног летела по коридору и к Вере, когда та приезжала за ней. Это несколько противоречило плану. Однажды бабуля с Яной нежданно свалились ей на голову. Какую уж сцену хотела воочию увидеть Светлана Викторовна, она и сама не знала точно: ну, пьянку, например, или хахаля, разрисованного тюремными наколками, по-хозяйски развалившегося на диване. Но в комнате было тихо и прибрано. Вера, казалось, недавно плакала, судя по припухшим глазам, но её душевное состояние Светлану Викторовну абсолютно не интересовало. Коротко попросив выдать всё того же зайца, по которому Яна вроде как соскучилась, она подхватила девочку и недовольно хлопнула дверью. Терпение и ещё раз терпение! Тогда всё получится. Она напишет куда надо, что Вера - плохая мать, неряха, лентяйка, Яночка растёт в грязи, одежду мать-бездельница не покупает, игрушки все поломанные. Придёт комиссия, схватится за голову и отдаст Яну бабушке. И наконец-то будет у неё доченька.

«Вот завтра прямо с утра и напишу», - подумала Светлана Викторовна, усаживая внучку ужинать. Но в кармане халата затрещал телефон. О, Андрей! Однако то, что она услышала, заставило бессильно рухнуть на стул. Андрей уже едет домой - он понял, что жить не может без Веры и Яны...

Материал опубликован в газете «Ваш ОРЕОЛ» № 35 (920) от 31 августа 2016 г.

Самое актуальное в рубрике: Так и живём

Больше интересного в жанре: Статьи

Добавить комментарий