«Конечно, ты совсем ни при чём»

Всё было, в общем-то, хорошо у Серёжи Ивашкина. Ну, может быть, почти хорошо. И это «почти», если подумать, лёгкой тенью ложилось на его молодую жизнь, хоть и не делая её какой-то мрачной, однако подмешивая в краски уныло-серенький цвет.

После университета, который Серёжа закончил почти - вот опять оно! - с красным дипломом, он устроился работать в большую, но не особенно уверенную в себе компанию: она могла и удержаться в конкурентной борьбе, а могла и рухнуть. Ивашкин не особо беспокоился о завтрашнем дне. Он жил с мамой и папой и голодным-холодным не остался бы, даже если вдруг объявили бы: «Закрыто навсегда. Все свободны». Но пока этого не случилось, Серёжа дисциплинированно приезжал к девяти часам и до шести добросовестно сидел за компьютером в роли «братца манагера».

Это неутомимый хохмач Костя Сивков, сосед по просторному кабинету, едва ступив на порог, радостно кричал: «Привет, братцы манагеры!». Какую-никакую зарплату выдавали почти вовремя, хотя в последнее время нормой стали задержки на три-четыре дня. И тот же Костя с широкой улыбкой утешал: «Не на месяц же! Ребят, дайте кто-нибудь до получки рубликов двести, а? На свиданку иду. Неудобно с пустыми руками. Хоть цветочек купить, что ли…». «Ребята» вздыхали и выгребали из карманов кто сколько мог на цветочек «шикарной девчонке», от которой Сивков прямо глаза в восторге закатывал.

А у Серёжи такой проблемы не было. И девушки, чтобы влюбиться до потери сознания, тоже. Вроде не урод, не дурак, но не получалось ничего, так сказать, судьбоносного из случайных встреч. Наверное, он был чересчур требовательным. Искал идеал, хотя прекрасно знал, что его не бывает. Впрочем, тревожиться по этому поводу себе не позволял. И Костя, помнится, однажды похлопал его по плечу: «Серёга, свободный мужчина - это тот единственный товар, у которого нет срока годности. Смотри только, чтобы тебя не заляпали алчущие женские ручки, а то вид потеряешь». Ивашкин поулыбался в ответ, но с кислецой. И как-то вечером, после ужина, когда родители сели дружно перед телевизором, где закипели бессмысленные страсти одного из политических ток-шоу, закрылся у себя в комнате и принялся рыскать в Интернете по сайтам знакомств.

Он поразился и не поверил, что на свете так много одиноких и тоскующих девушек. Ему казалось, что всё обстоит как раз наоборот. Разглядывая фотографии прелестниц на выданье, качал невольно головой: да такие уже тысячу раз должны быть замужем. Или им тоже просто не везёт? Вот этой, например, Светлане? Ведь такая симпатичная на снимке, ямочки на щёчках, тёмные волосы волной по плечам, глаза большие и яркие - или искусный макияж? Подбородок, правда, тяжеловат, а нос... Серёже стало стыдно: придирается, будто в магазине куклу покупает. А она ведь живой человек - и, возможно, хороший человек, судя по открытому взгляду. А, была-не была!

Ивашкин написал ей, и Светлана немедленно, будто ждала, откликнулась, попросила рассказать о себе. Он застыл над клавиатурой, не в силах подобрать какие-то правильные слова. Все они вдруг показались не то беспомощными, не то фальшивыми. И коротко предложил встретиться там, где она пожелает, потому что живой разговор лучше любой переписки. Светлана взяла паузу на два дня, потомила, а потом сообщила: мол, если ты ещё не передумал, давай увидимся завтра в кафе в парке, там есть столики на улице под тентом, кормят вкусно, часов в семь устроит? Конечно, устроит, нет вопросов! Он уже заранее волновался: а вдруг, а вдруг...

Сентябрь стоял тёплый и солнечный, и Серёжа утром надел свою лучшую белую рубашку, кремовые брюки и достал из шкафа парадно-выходные туфли, покрутил в руках галстук, но отложил: это уже чересчур.

- Куда принарядился? - удивился Дмитрий Ильич. - У вас там торжественное собрание передовиков производства?

- Вот вечно ты со своими шуточками, - упрекнула Елена Алексеевна. - Надо - и принарядился, - в её голосе всё же прорвалась скрытая надежда, что сын - такой славный и умный мальчик! - наконец-то найдёт себе такую же славную и умную девушку (а, может, и нашёл уже?).

- Мам-пап, вы чего? - рассмеялся Серёжа. - Я сегодня после работы задержусь. Ну, не знаю, в общем, когда вернусь. Если что - позвоню.

- Обязательно позвони, чтобы я не беспокоилась, - Елена Алексеевна, хоть и считала его взрослым - двадцать шесть лет парню, но относилась по-прежнему, как к маленькому, охая над каждой царапиной и лёгкой простудой.

- Мы в его годы... - ворчал порой отец, однако в итоге пожимал плечами и смирялся.

Еле отсидев рабочий день, Ивашкин торопливо попрощался с коллегами и уже через полчаса был у входа в городской парк. Прогуливаясь вдоль ограды, он всматривался в прохожих девчонок, но так и не углядел хотя бы похожую на Светлану. Даже расстроился: может, обманула? Шагая по широкой аллее в сторону кафе, поймал себя на трусливом желании повернуть назад, однако победила привычка доводить дело до конца. Из семи столиков три были заняты компаниями, за четвёртым, в дальнем углу, сидела девушка. Нет, не она, совсем не она. Сергей досадливо мотнул головой: надо же, попался, как пацан, говорили же, что в Интернете водятся всякие...

- Сергей? Заходи! - призывно махнула девушка.

И он смутился того сильнее: как мог не узнать? Ещё обидится... Ничуть не бывало. Светлана улыбалась и смотрела так, будто они знакомы сто лет.

- Ты же не ужинал? Давай возьмём по шашлыку, салат. Пиво будешь?

- Н-нет, не пью. Лучше минералку.

- Кушайте, кушайте, - ласково щурился горбоносый старик, подавая шампуры с шипящим мясом.

Серёжа машинально расплатился, в растерянности не соображая, с чего начать разговор.

- Да ты не стесняйся, - сказала Светлана. - Как день прошёл?

- День? Нормально, - пробормотал и приказал себе собраться: чего так позориться?

- Я ничего о тебе не знаю, но ты мне уже нравишься, - заявила она. - Смешной такой, не наглый, как... некоторые.

- Смешной?! - Серёжа не понял, хорошо это или не очень.

- Ты рассердился? Это я так тебя похвалила, - ямочки при улыбке были просто неотразимы.

Громкая музыка раздражающе ввинчивалась в уши.

- Сначала поедим, а потом поговорим где-нибудь не здесь, - предложил Ивашкин.

На скамейке в самом конце аллеи они сели.

- Судя по твоим рукам, ты не сварщик, не токарь, не...

- Программист обыкновенный, - сказал Серёжа хрипловато и откашлялся.

- А я закончила предпринимательский колледж, но пока работаю на «дядю», точнее, на «тётю». Сеть быстрого питания, может, забегал к нам? Я, правда, у плиты не стою, бухгалтерией занимаюсь.

- Не забегал. Предпочитаю домашнюю еду, - он искоса глянул и снова поразился её отличию от той девушки на фотографии, ну разве что в лице много общего. Сестра, может быть? Эта, рядом, что-то полновата. Он был на грани разочарования.

- Серёжа, я ведь заметила, ты меня не узнал, - грустно призналась Светлана. - Да, снимку уже лет пять. Я там худенькая. Но за это время многое изменилось в моей жизни. И я сама тоже. Всякое было...

Та-ак, начинает грузить. Ему оно надо? Может, пожелать всего хорошего и откланяться? Он ей ничем не обязан. Встретились - разошлись. Ничего трагического. Но не встал, а даже и спросил - из вежливости, осторожно:

- С тобой что-то произошло... не то? Расскажи, если хочешь.

Светлана повернула к нему лицо и посмотрела прямо в глаза, от чего Ивашкин чуть не поёжился, удержавшись в последний момент.

- Ладно, расскажу. Скрывать всё равно бесполезно. Лучше уж сразу. Я так поправилась после родов и никак пока не могу сбросить вес.

- После родов?! - Серёжа почувствовал, как у него резко ослабла нижняя челюсть, и он невольно сделал движение рукой, чтобы подхватить её.

- Для тебя это открытие, что женщины рожают? Сам-то как появился на свет?

Ивашкин дёрнул плечами:

- Нет, но...

- Понимаю, - горько усмехнулась Светлана. – Я теперь даже не второго – третьего сорта…

- Нет, то есть да, то есть я хотел сказать...

- Хотел сказать: при чём здесь ты? Ни при чём, конечно. Извини, что побеспокоила зря, мне показалось, что у тебя добрые и умные глаза на фото, - она поднялась и пошла по аллее.

Серёжа с минуту молча смотрел ей вслед (не такая она уж и толстая), сорвался с места, догнал:

- Постой, Света, ты меня-то пойми тоже. Словно обухом! И кто же...

- Если ты об отце Ваньки, то напрасно. Я не хочу даже вспоминать об этом человеке. Он мне и мужем-то не стал, только обещал жениться. Учились вместе. А Ваньке скоро три года. В садик пойдёт. Сейчас живёт у моих в Ростовке. Скучаю страшно, но надо работать, - пожаловалась и оборвала себя сама. - Зачем я тебе это говорю? Всё-таки странные вы, мужчины, люди.

- Не надо обобщать, идёт? - Ивашкин легонько тронул её за руку. - Ты хорошая, я же вижу. И если тебя какой-то подлец... В общем, это не значит, что мы все такие.

- Я устала, Серёжа. Мне пора. Нет, не провожай. Я вон в том доме квартиру снимаю.

- Я напишу тебе.

Она, не оглядываясь, подняла руку и изобразила «пока-пока!».

Через месяц он сказал родителям:

- Не пугайтесь, я женюсь. Её зовут Светлана. И у нас есть сынок Ванька. Он вам очень понравится. В эту субботу - общий сбор здесь, если не возражаете.

- Серёжа, - Елена Алексеевна держалась за сердце, - не твой сынок-то, да?

- Мать, - опередил с ответом Дмитрий Ильич, - это критически важно? Если Сергей решил, значит, так тому и быть. - И засмеялся: - Ещё пять минут назад и не знал, что я уже дед. Вот жизнь, а?

Материал опубликован в газете «Ваш ОРЕОЛ» № 04(941) от 25 января 2017 г.

Самое актуальное в рубрике: Так и живём

Больше интересного в жанре: Спецпроекты