Ваш Ореол

Россия, Омск, ул. Некрасова, 3, 5 этаж Россия, Омск, ул. Некрасова, 3, 5 этаж Ваш Ореол

11 марта 2017 10.00

«Плохо, когда девушка идет одна...»

Странный парень медленно ехал рядом.

Славку-Владика из детского сада Валера Ковальков забирал по вечерам сам. Он развозил товары со склада по торговым точкам на симпатично украшенной рисунками и разноцветными буквами «газельке» - и ему ничего не стоило сделать крюк за сыном. Славка (так его звали дома, а бабушка с дедушкой Ковальковы считали, что имя Владик красивее) уже ждал с нетерпением, чёртиком выскакивал из группы, налетал и буквально карабкался на грудь. Воспитатель Татьяна Николаевна каждый раз приятно удивлялась и на немой вопрос Валеры однажды сказала со вздохом:

- Не всякий папочка сюда дорогу-то знает, а у вас со Славиком любовь и дружба - прямо засмотришься.

Ковальков хмыкнул, не сообразив, что ответить и вступаться ли из некой, в данном случае, скорее, ложной, солидарности за мужчин. Так и промолчал, как обычно помогая торопящемуся сыну одеться. Славка выбегал на улицу первым, мчался к машине и оттуда уже, приплясывая, кричал:

- Пап, ну, быстрее!

До семи-восьми часов - как уж получится - они разъезжали вместе. Конечно, Валера грамотно приспособил детское креслице, не желая впутываться в неприятности с ГИБДД. Славка гордо смотрел в окно и жалел, что в таком красивом автомобиле его не видят ребята. Потом ставили машину в гараж и на трамвае отправлялись домой. Мама Анюта уже успевала к этому времени не только вернуться с работы, но и приготовить горячий ужин.

- Ну, мужички, оголодали? - улыбалась, заглянув в ванную, где они важно и солидно умывались, и сын, подражая отцу, так же пофыркивал в полотенце. - Сейчас ваша мамочка вас покормит.

- Я тоже мужичок, папа? - с лёгкой тревогой спрашивал Славка.

Валера утвердительно кивал и протягивал ему ложку:

- А как же! Ешь, ты сегодня хорошо потрудился.

После ужина Анюта бралась за мелкие, но неотложные дела по дому, чтоб не скопились к выходным. Валера включал сыну мультик «на сон грядущий» и укладывал спать в его маленькой комнатке. И, прежде чем уснуть, Славка обязательно задавал ставший уже ритуальным вопрос:

- Завтра я опять буду трудиться?

- Даже не сомневайся. Я ведь без тебя не справлюсь.

Валера поправлял ему подушку, ещё раз подтыкал одеяло и, погладив по светлой головёнке, выключал свет. Теперь можно было присесть рядом с женой на диван и поговорить под негромко журчащий телевизор.

- Славка-то, - смеясь, рассказывал Анюте, - за руль просится, чуть не плачет. Я ему дал подержать...

- То есть как это дал? - вскинулась она. - Ребёнку?!

- Да что ты, что ты! Мы как раз разгружались. У него такое лицо стало счастливое, как перед Новым годом.

- Не-ет, Славик наш шофёром не будет, - ответила Анюта, мечтательно уставившись сквозь стену и ночную тьму в какое-то мерцающее огнями прекрасное далёко. - Надо нам денег подкопить и к школе ему компьютер купить.

- Не проблема, - согласился Валера. - Тебе я давно уже предлагал взять.

- Вале-ер, он мне на работе осточертел, я же объясняла, - с мягким упрёком Анюта качнула головой, и пышные, чуть завитые природой волосы ниже плеч отозвались лёгкой волной.

- Ладно, ладно, как скажешь...

Он вообще старался поменьше возражать жене. По пустякам ссориться глупо, по серьёзным вопросам всегда можно мирно договориться. За семь лет, что прожили вместе, ни разу не накричал, не назвал грубым словом. Хотя, конечно, бывало, Анюта вспыхивала, сердилась (вот убей, и не вспомнить сейчас - почему), но Валера знал приём, который действовал безотказно. Надо было просто обнять её и тихонечко подуть в ухо. Анюта невольно смеялась - и обида куда-то улетучивалась. Ковальков, если не спалось, любил в деталях представлять тот тёплый майский вечер, когда встретил её впервые. Он возвращался из аэропорта на отцовской машине - отвозил к рейсу друзей. И заметил шедшую впереди по обочине шоссе девушку в белом плащике. Перегнав её, увидел в окно, что она плачет и даже не вытирает слёзы. Сдал назад и распахнул дверцу:

- Садитесь.

Девушка хмуро помотала головой и неверными ногами двинулась дальше. Но Валера медленно ехал рядом:

- Садитесь, вам говорят. Плохо, когда девушка идёт одна и вот-вот угодит под колёса.

Она остановилась, подумала, детски шмыгнула носом, влезла в салон и напряжённо уставилась на дорогу.

- Вы меня что, боитесь? - улыбнулся Ковальков. - Зря. Я не грабитель и не насильник. Вам куда надо?

- В центр, - мрачно ответила девушка. - И я никого не боюсь. Просто нет теперь таких дураков, которые сами вот так...

- Есть, - обрадовался Валера. - Не поверите, я так совершенно круглый дурак, потому что и денег с вас не возьму.

- Ничего себе... - пассажирка с удивлением покосилась на него. - Вас в музее показывать надо.

Они тогда ещё часа полтора колесили по городу. Анюта, оказалось, попрощалась навсегда со своим другом, точнее, из толпы провожающих смотрела, как весело щебетал он с девицей, улетающей с ним вместе за рубеж. Да, расплакалась. И это были не первые, но последние слёзы. Расставаясь у её подъезда, договорились увидеться снова. А следующей весной поженились.

В пятницу вечером Анюта сказала:

- Валерочка, а давай завтра маленький праздничек устроим? Просто так. Славку ты к своим увезёшь. Я позову Ленку, ты - кого хочешь. Выпьем винца, потанцуем, а?

- Да, в общем, я не против, хотя...

Однако Анюта уже схватила телефон и принялась оживлённо болтать с подругой. У Ленки была проблема: никак не могла выйти замуж. Вот всё при ней: и приодетая, и выпуклости образцовые, и характер компанейский, а не везло девчонке.

- Ленка приведёт какого-то Ивана, - загадочно сообщила Анюта.

- А-а... - без энтузиазма отозвался Валера. - Он у неё который? Сотый? Да мне-то что...

Гости явились в точно назначенное время. Радостная Ленка, сунув хозяину пакет с фруктами, бурно обняла Анюту, потом выдернула из-за своей спины худенького парня, до кукольности миловидного, с моднячей стрижкой и небольшой татуировкой в виде оскалившегося тигра на тыльной стороне ладони. Он молча кивнул всем сразу и держался скованно, пока не выпили несколько бокалов.

- Танго! - завопила Ленка, с восторгом глядя на своего кавалера.

Но кавалер, пройдясь с ней едва ли половину мелодии, протянул «тигра» Анюте, и та со смущённой улыбкой встала со стула. Разочарованная Ленка бухнулась на диван рядом с Валерой, который, отвалившись на спинку, снисходительно наблюдал, как Иван прижимает к себе его жену ближе, чем требуют приличия, да пусть, опьянел парнишка. Захмелели все, много хохотали. Ленка затеяла с Ковальковым турнир, кто расскажет самый смешной анекдот. Они даже не сразу заметили, что остались в комнате вдвоём. Валера удивился:

- А судьи где? - и заглянул в кухню.

У окна самозабвенно целовались Анюта с Иваном. Он тихо отступил и вернулся к столу.

Ни в этот вечер, ни через неделю он не сказал жене ни слова о том, что видел. Отгонял от себя дурные мысли: мало ли что бывает, если винишка выпить. Потом, стыдясь себя, тайком проверил телефон Анюты - и его обдало жаром. Сообщения от человека, помеченного «Ванечка», были слишком пылкими. И она не уничтожила их! Значит, перечитывала... Но Валера опять промолчал. Внешне в их жизни вроде бы ничего и не изменилось, только Анюта всё чаще застывала в тайных от мужа думах и, ложась в постель, тут же притворялась спящей. Ковальков решился на ещё одну проверку. Стал разговаривать сухо, почти не прикасался к ней, несколько раз оставался ночевать у родителей. И убедился, что Анюта лишь рада этому отчуждению. Надо было что-то делать.

В воскресенье утром он позвонил Ивану (хорошо, что запомнил номер на всякий случай) и позвал его на обед. Тот сначала явно напрягся, а потом даже как-то чересчур поспешно согласился. Анюта, ничего не понимая и ни на кого не поднимая глаз, накрыла на стол на кухне.

- И фужеры достань, пожалуйста, - попросил Валера. - У меня есть шампанское. И повод.

- Повод? - Анюта встревожилась и покраснела.

- Да, - он поднял бокал. - Вот что, дорогие мои. Так больше нельзя. У вас, как я понимаю, любовь... Я отпускаю тебя, Анюта. А сын пусть пока останется со мной. Устроишься - решим, как быть дальше. Короче, будьте счастливы, - почти давясь, выпил тёплое вино, вышел в комнату, закрыл дверь. Он хотел только одного: чтобы они ушли. Прямо сейчас. И они ушли.

- А где мама? - спросил Славка, когда вечером Валера привёз его от бабушки.

- Она пока... уехала...

Славка надулся, но скоро уже весело смеялся над мультиком.

Ковальков жил со сжатыми до боли зубами: подъём-детсад-работа-детсад-отбой. Через три дня поздно вечером позвонила Ленка и лихорадочно зашептала в трубку:

- Анюта у меня. Она от этого хмыря сразу же сбежала. А к тебе вернуться боится. И мне не велела говорить...

- Пусть домой едет, слышишь? Отправь её домой!

Он волновался весь следующий день. И вздрогнул, когда Славка, едва они завернули за угол, закричал:

- Папа, у нас свет горит! Мама приехала, да?

Прямо из прихожей он ринулся на кухню, а Валера молча снял куртку, ботинки, прошёл следом. Анюта, присев, крепко прижала к себе Славку, уткнувшись в него лицом.

- Иди-ка разденься, сынок, - спокойно сказал и, когда тот утопотал в коридор, поднял Анюту на ноги, приобнял:

- Ты к нам насовсем? Мы очень рады. Не надо, не плачь, не стоит, - и тихонько подул ей в ухо.

Материал опубликован в газете «Ваш ОРЕОЛ» № 10(948) от 8 марта 2017 г.

Самое актуальное в рубрике: Так и живём

Больше интересного в жанре: Статьи

Добавить комментарий