Вадим Дрягин: «К власти пришли «троечники»

Вадим Владиславович, как кризис отразился на вашем бизнесе? В ситуации тотального недоумения растет ли спрос на консалтинг?

— Да, в любой кризисной ситуации спрос на наши услуги возрастает.

У этого есть фундаментальные причины. Давайте немного углубимся в историю. Специфика культурологического перелома 90-х годов вывела на вершину пирамиды власти и бизнеса так называемых троечников. Еще в советские времена было такое неофициальное деление на «порядочных троечников», «идиотов-двоечников» и «зубрил-отличников», лояльных режиму. Если переводить на язык социологии, «троечники» это и есть наш средний класс, та самая основа общества. Но у среднего класса есть базовые признаки. Первое — это требование уважения твоего личного достоинства. При любом режиме — Гитлере, Сталине, Меркель или Олланде, Лукашенко или Путине, не важно — стоит основной вопрос: обладает ли личность собственным и гражданским достоинством и смеет ли государство посягнуть на это достоинство? Второй важный момент — неприкосновенность частной собственности. Я могу ошибиться в точной цифре, но скажу, что примерно треть американских штатов имеют такую законодательную норму — даже если ты мошенник, жулик, прожженный коррупционер — у тебя конфискуют только то, что ты наворовал. То, что нажил честным трудом, — не тронут. Ну и последнее — это, конечно же, право высказывать свою точку зрения. Поэтому возвращаемся к началу: в кризисной ситуации в обществе появляется запрос на модернизацию современной культуры. Мы живем в постмодернистском болоте. Но мы люди и не хотим так жить, а культурная среда сильна традициями, привычкой. Приходится оперативно и, главное, адекватно реагировать на новые запросы, в том числе отстаивать свое достоинство, собственность и право на точку зрения. А «порядочные троечники» и уж тем более «зубрилы-отличники» часто не владеют соответствующими технологиями. Поэтому существует запрос на наши услуги.

С «порядочными троечниками» все ясно — они прогуливали теорию, чтобы бизнес делать, а отличники-то почему ей не владеют?

— А отличники вообще ничего не знают. Особенно современное поколение. Ходит много разговоров о системе советского образования, но это ведь действительно было уникальное явление. В 20-е годы большевики взяли на вооружение немецкий дидактический метод. К 50-м годам советский ребенок, который не мог освоить компас и не знал, что такое азимут, имел большие проблемы.

А спросите сегодня у омичей, которым 20-40 лет, как определить, где север, где юг находится? Взять даже мое поколение — я шестидесятник — как нам преподавали алгебру, физику, географию... Был такой базис, освоив который ты можешь владеть миром. Сейчас этого не наблюдается.

Вы сказали, что культурная среда затягивает нас в постмодернистское болото? Что вы имеете в виду?

— Дело в том, что современная российская культура асоциальна по определению. Александр Сергеевич Пушкин, Лев Николаевич Толстой, в общем, все наши классики... Они, безусловно, гении. Но они привили нашему народу мысль, что мы со своим богатым духовным миром всю жизнь можем находиться в страдании и душевном поиске, потому что мы в России родились — нас аршином общим не измерить, и все наши прочие благоглупости... И вот мы постоянно стремимся, кто в православный рай, кто в Шамбалу, кто еще куда. Но мы никогда этого не достигнем, потому что мы опять же — русские и для нас движение важнее достижения.

И что это означает в практическом смысле?

— Это означает, что в рамках данной культурной матрицы даже условный российский гражданин, имеющий нормальное образование и хорошее воспитание, добровольно отдает свое право выбора начальнику. И начальник за нас все решает. Все с удовольствием стремятся быть серыми, обычными. За это мы получаем право на безответственность — можно пить, гулять, опаздывать на встречи... Поэтому когда российскую культуру называют депрессивной, это, конечно, обидно, но на то есть основания. Вся сила бюрократии заключается в том, что она всегда снимала ответственность со среднестатистического жителя. Бюрократия моментально превращает человека в асоциальную личность. Дело не в том, что начальник такой, дело в том, что подчиненный на это согласен.

А теперь, отвечая на ваш немой вопрос — к чему весь этот культурологический экскурс, объясняю: это и есть практика нашей работы, основываясь на понимании общественного устройства, консультировать политиков и управленцев, чтобы они не попадали в эти культурные силки, расставленные нашими великими умами. Ведь порой даже очень неглупые омские бизнесмены отказываются от своей самостоятельности. Не буду называть фамилий, но еще в начале 90-х несколько весьма успешных, уважаемых предпринимателей обращались ко мне с просьбой посодействовать в организации встречи с губернатором Полежаевым. Я тогда недоумевал: «Господа, у вас бизнес прет полным ходом, зачем вам ходить в эти чиновничьи казармы?». А надо понимать, что в 1992-1993 годах от Леонида Константиновича еще мало что зависело. Никакой практической пользы для развития бизнеса он тогда не мог принести. Полежаев только обживал свое место. «Ну как же? Власть надо знать в лицо», — отвечали мне. Вот это наглядный пример того, о чем я говорил выше.

Скоро уже 25 лет, как вы занимаетесь политическим консалтингом. Ну и как — чувствуете положительные плоды своей работы?

— Я, конечно, всегда был прагматиком, но в начале 90-х, признаюсь, появилось ощущение, что сейчас Россия поднимется с колен, встанет на нормальные рельсы и мы будем лучшим государством в мире. Несмотря на все старания экспертного сообщества, мы так и не смогли переломить давление технократии и бюрократии. Обратите внимание: у нас во власти в основном технари. Математика — вот это да, приоритет, а гуманитарная мысль уходит на второй план. Но самым главным для России всегда является как раз гуманитарный дискус. Сейчас об этом не принято говорить. У нас нет философских диспутов. Сейчас и понятия-то такого нет — философ. У нас опять восстанавливается общежитие при заводе. Россия снова возвращается в привычные с советских времен индустриальные нормы.

И даже присоединение Крыма вас не радует?

— Давайте я лучше вам приведу пример из истории США. Есть там такая территория — Пуэрто-Рико. Вполне себе самоуправляемое государство, считается последней колонией США, находится под юрисдикцией американского правительства. Жители Пуэрто-Рико очень хотят быть американцами, получать их пособия, развивать бизнес по их законам. Независимости не требуют.

И вот Билл Клинтон собрал специальную комиссию, чтобы определить статус этой «колонии». Был организован референдум и пуэрториканцы почти единогласно высказались за то, чтобы стать еще одним штатом США. Но конгресс с 2012 года откладывает этот вопрос в сторону. Выводы делайте сами.

Отмену прямых выборов мэра как оцениваете?

— Самоуправление — это основа всей демократической цивилизации. В Средние века были города, где правили мастеровые и купеческие союзы. И муниципалитеты этих городов вымели всю феодальную камарилью. И существовали свободные итальянские, германские, испанские города, наш Великий Новгород, в конце концов. Но нам не повезло: если немцы, французы, итальянцы ограничили власть своих феодалов, то у нас, наоборот, боярская Москва подавила независимость Новгородской республики. А так бы жили, как все нормальные европейцы (улыбается). Что касается нынешнего закона, его смысл очевиден — чтобы разные Навальные не выскакивали и не вредили вертикали. Но юридически все сделано неряшливо. Хотя есть же у нас грамотные правоведы-государственники — Костюков, Бутаков — отдали бы им, они предложили бы что-то более толковое.

Как вы выстраиваете коммуникацию с клиентами, имея столь критические взгляды?

— Я даю оценки основным процессам в обществе, поэтому у меня нет персональных претензий к каким-то конкретным людям. Положа руку на сердце, даже не знаю, кто он, главный наш враг. Но ужас России — это как раз безумная, безграничная власть посредственности.

Что из себя представляет рынок социологических исследований и консалтинга в Омске? У вас много конкурентов?

— В Омске около 20 фирм работают в этом направлении. Но я не чувствую конкуренции. У нас есть партнеры, в том числе и в других регионах России, с которыми мы работаем более 20 лет.

А какова доля пиара в общей выручке?

— Пиар составляет примерно 45-49% в обороте, такую же долю занимают социологические проекты, остальное — исторические изыскания.

Этот бизнес в России сильно отличается от западного варианта?

— Отличия есть даже в плане организации самого бизнеса. У меня был опыт взаимодействия с американскими социологическими компаниями. Там очень узкая специализация. Необходимо сделать выборку — это делает отдельная фирма. Еще одна фирма отвечает исключительно за подбор интервьюеров. Нужно провести фокус-группы? Пожалуйста, в другую компанию, которая находится за 90 километров от этой. Там современное оборудование фокус-групповой — камеры, звук... Но она фокус-группы не проводит — лишь сдает оборудованное помещение для проведения этих фокус-групп. Для нас, российских исследователей, это другой мир.

Однако там и отношение граждан к исследованиям совсем иное. Какой-нибудь техасский Джонс с удовольствием готов ехать за 100 километров на фокус-группу, потому что его мнением интересуются.

Политконсультант в России — опасная профессия?

— (Смеется) В России все профессии могут иметь опасный политический контекст, как это было в сталинские времена. Но непосредственно работа с заказчиком может привести к конфликту с его оппонентами. И в этом смысле спектр угроз достаточно широк.

Справка

Вадим Дрягин родился в Омске 22 апреля 1961 года. Окончил исторический факультет ОмГУ.

В 1989 году вместе с Отто Руди открыл кооператив «Социум».

С 1991 по 1993 г. — эксперт Высшего экономического совета при Президиуме Верховного Совета РСФСР.

В марте 1991 года зарегистрирован «ГЭПИЦентр». С июня 1995 г. — директор ТОО «ГЭПИЦентр-I».

С 1999 г. — директор ООО «ГЭПИЦентр-II».

С 1998 года по январь 2010-го — вице-президент Омского областного Союза предпринимателей.

С 2004 по 2013 г. — арбитражный заседатель Арбитражного суда Омской области.

С 2005 года — член Экспертного совета по рекламе, с 2009 года — член Общественно-консультативного совета при УФАС по Омской области.

С 2012 г. — член Общественного совета по культуре при министерстве культуры Омской области.

Станислав Жоглик

Фото: Вадим Харламов

Текст опубликован в газете «Деловой Омск» № 12 (065) 31 марта

Больше интересного в жанре: Статьи