«Социальные инвестиции бизнеса - это не вишенка на торте, но это крем» - Алексей Фирсов

Алексей Владимирович, задача этого проекта - посмотреть на омскую экономику с разных точек зрения. Поэтому интересен ваш взгляд - внешнего эксперта, специалиста по коммуникациям, автора исследования «Города промышленной трансформации», о котором хотелось бы поговорить. Потому что с одной стороны, это редкое довольно комплиментарное в отношении нашего бизнеса исследование, где лидерами являются Омск и Екатеринбург. С другой стороны, все разнообразные социальные практики, которые, согласно вашим данным, в Омске используются, ведут фактически только к одной компании. Поэтому давайте начнем с самого исследования - чему оно посвящено и к каким выводам вы пришли…

- Уже не первый год наш центр «Платформа» в коллаборации с экспертными организациями, среди которых Центр стратегических разработок (ЦСР), ВЭБ, Союз российских городов и другие, проводит циклы исследований, посвященных влиянию бизнеса на развитие регионов, поскольку крупные компании, особенно индустриальные - это значимый источник такого развития. Это уже своего рода российская традиция. В отдельных городах бизнес играет решающую роль, влияя на целый ряд социальных направлений.

Прежде наши исследования касались небольших, условно, моногородов. Скажем, уровня Норильска или Череповца, где есть два фактора - ярко выраженный индустриальный профиль компании и небольшой размер городской территории. То есть вес крупной компании и ее влияние были такими, что сам город в ряде случаев вырастал или же развивался как социальный сервис вокруг предприятия. Верхней планкой нашего внимания были города уровня Магнитогорска, с населением около 400 тысяч человек и серьезным влиянием на город компании Магнитогорский металлургический комбинат.

А крупные мегаполисы как-то ускользали от нашего анализа и наших коллег. Отсюда и родился мотив исследования: понять и систематизировать практики развития больших территорий и выделить лидеров.

Есть ли у этого исследования какое-то чисто практическое применение?

- Конечно, делали мы его не из чистого любопытства. Дело в том, что российскому бизнесу как раз часто не хватает такой методологической основы для работы в мегаполисах. Даже крупные компании растворяются в миллионниках, они менее заметны. И тогда у них возникает вопрос: а можем ли мы что-то существенно изменить в городе вроде Казани, Омска, Красноярска?

Эту задачу мы и решали своим исследованием. Я считаю его успешным, потому что мы нашли методологическую основу - показали, что наиболее эффективны те территории, в которых компании фокусируются на отдельных направлениях. Скажем, на каком-то одном районе, как ГАЗ в Автозаводском районе Нижнего Новгорода или «Газпром нефть» в Капотне. Или на профильной теме, мол, мы занимаемся только образованием и спортом, и таким образом инвестируем в человеческий капитал.

Есть подход, когда компания выбирает значимый, символический для территории объект, исторический центр и начинает его благоустраивать. Хороший пример Любинский проспект в Омске.

Наконец, компании могут образовывать коллаборации с властью или другими предприятиями.

В итоге мы определили эти модели и посмотрели, как их реализует бизнес в разных мегаполисах. Компании могут использовать только одну модель или сразу несколько.

Почему Омск оказался в лидерах по активности бизнеса?

- Потому что в других городах проявленность бизнеса менее акцентирована. Где-то региональный бюджет самостоятельно решает ряд задач, или же бизнес сам по себе не так активен. Интересен пример «Лукойла». Он слабо заметен в качестве социального инвестора в Перми, где у него крупный нефтезавод, зато его деятельность хорошо видна в малых городах, где компания осуществляет добычу - Когалым, Лангепас и так далее.

В Омске используется больше всего моделей, в которых участвует бизнес в лице «Газпром нефти». И в этом главная особенность Омска - у вас сложилось то, что мы назвали «синдромом тягловой лошади». Это когда одна компания, которая в силу исторического контекста, культурного кода и иных причин взяла на себя функцию драйвера регионального роста. И в какой-то момент у других бизнес-участников складывается ощущение, что именно эта компания и является центром ответственности за территорию. Хотя в Омске довольно крупный промышленный сегмент, и есть ряд предприятий, сопоставимых с «Газпром нефтью» в определенных параметрах.

Если лидер слишком активен, значит он демотивирует других крупных бизнесменов и они не хотят инвестировать в социальные проекты?

- «Демотивирует» - не очень правильное слово в данном контексте. Демотивация - это когда кто-то хотел, но вдруг расхотел. А в Омске мы наблюдаем порой даже отсутствие такой интенции у других участников бизнес-процесса.

Уверен, омский бизнес не согласится с таким выводом и закидает вас пресс-релизами, как они высадили дерево в парке или установили памятную доску где-то в школе…

- Конечно, я не говорю, что социальные инвестиции у других предприятий отсутствуют, но их масштаб серьезно отстает от лидера.

Еще один лидер вашего исследования - Екатеринбург. Как бизнес этого города инвестирует в общественные проекты?

- В Екатеринбурге есть большая тройка - Уральская горно-металлургическая компания, Русская медная компания и группа «Синара». Они решают большой ряд социальных задач примерно на равных. Есть инструмент координации через «Фонд святой Екатерины», хотя ряд проектов эти «тузы» реализуют самостоятельно. Но они смотрят друг на друга, координируют проекты, солидарны в цели городской трансформации. Есть компании поменьше, которые также вовлечены в процесс развития территории. Поэтому бизнес решает и задачи городской логистики (сам провел трамвайную линию в пригород), и культурного развития. Есть, например, замечательный проект - международный центр искусств «Главный проспект», который инвестор построил на площадях старого завода обработки цветных металлов. И это коммерческий проект: два нижних этажа плюс цоколь - культурное пространство с музеями, выставочными залами, мастерскими для всех горожан, а выше - недвижимость в аренду.

Екатеринбургский кейс оказался успешным, на мой взгляд, потому что компании-инвесторы примерно равновеликие, никто не перетягивал одеяло, плюс областная администрация взяла на себя функцию модерации. И как я уже говорил, это культурная традиция - участие бизнеса в делах развития города. Уральский локальный патриотизм, аналог которого важен для Омска.

Вы рассматривали 12 крупнейших российских городов (кроме двух столиц) - как бизнес проявляет себя там?

- Интересен пример Казани. Там основной поставщик социнвестиций - «Татнефть». Недавно пришедший «Сибур» пока еще не так заметен, но у него масштабный план по развитию буферной зоны между предприятием и городом. «Татнефть» находится за пределами Казани, но поскольку этот город - лицо региона, то компания вкладывает в него серьезные ресурсы, однако механизм этих вложений носит административный характер, поскольку «Татнефть» - в региональной собственности. У Омска такой привилегии нет.

В Новосибирске низкая проявленность бизнеса, отчасти потому что там нет крупного индустриального игрока. А в Челябинске он есть, но его реальная роль в развитии территории крайне слаба.

Красноярск – интересный пример. Там заметно присутствие «Русала». По ряду направлений компания неплохо работает, но эти проекты носят фрагментарный и часто незаконченный характер.

Поэтому пример Омска и Екатеринбурга - это серьезный аргумент в пользу бизнеса, который не уходит от социальных обязательств в мегаполисах.

Я посмотрел компании - те, что вы рассматривали в своем исследовании, которые являются драйверами в регионах, и у них, как мне кажется, есть нечто общее. Это советские госпредприятия, приватизированные или вновь национализированные после «частного» периода. Может именно поэтому связана их активность в социальных проектах? То есть, имеет место некий «комплекс вины»?

- Я бы не стал сводить все к «комплексу вины», а выделил бы четыре фактора.

Первый. Многие города имеют свой индустриальный генезис. Они могли появляться до эпохи индустриализации, но источником именно бурного роста становились промышленные проекты: Красноярск, Омск, Екатеринбург, Нижний Новгород получили мощный виток развития в период Великой отечественной войны и переноса в эти города целого ряда промышленных предприятий.

Второй фактор - хорошо проявлен в наше время. Это демографический дисбаланс. Люди уезжают из городов в столичные и более комфортные условия. Поэтому один из мотивов компаний - это создание на местах среды, которая будет задерживать специалистов и население. Это конкуренция за человеческий капитал.

Третий фактор - культурный код, связанный с особенностями российских промышленников - не важно госкомпания это или частное предприятие. Есть в поведении этих предпринимателей некая своя органика, уходящая корнями, возможно, во времена дореволюционного меценатства или в период советского солидаризма. Ценности подталкивают их на ценностном уровне к социальным инвестициям.

И четвертый фактор - это, конечно, роль государства. У нас бизнес всегда воспринимался властью как партнер и необходимый участник социальных процессов. Поэтому администрации формируют такую атмосферу, которая мотивирует бизнес к общественной работе по текущей повестке. Вот четыре фактора. Все из них имеют место. Можно спорить, какой более значим, но суммарно они создают такой эффект.

Я бы усомнился в тезисе об исторической склонности промышленников к меценатству. В Омске достаточно промышленных компаний советского происхождения, которые никак не участвуют в социальном проектировании.

— Есть ряд особенностей. Не все факторы действуют одномоментно. Есть оборонка, от которой никто и не ожидает социальных инвестиций, потому что у них просто другие задачи. Это предприятия с низкой маржинальностью, поэтому мы их выносим за скобки.

Социальные инвестиции - это, конечно, не вишенка на торте, но это крем. И сначала надо закрыть базовые уровни: стабильность рынка труда, экономику предприятия. Это база, первый уровень. Второй уровень - отсутствие явных раздражителей, связанных с производством, скажем, экологические проблемы. Первым делом надо управлять этими факторами. Это не лучшая стратегия - пытаться «перебить» базовые потребности бизнеса социальными инвестициями.

На ваш взгляд, если брать не экспертное сообщество, а рядовых горожан, замечают ли они участие бизнеса в социальных процессах?

- Безусловно. Наши исследования показывают, что люди в мегаполисах считают бизнес одним из центров ответственности за развитие территории. Причем доля людей, которые считают компании участником социального развития возрастает год от года. А у молодежи эта доля возрастает еще выше. И Омск здесь не исключение.

Еще больше оперативных новостей о ситуации в Омской области и России мы публикуем в нашем телеграм-канале. Подписывайтесь на него по этой ссылке, чтобы оставаться в курсе событий.

Самое актуальное в рубрике: Экономика должна быть...

Больше интересного в жанре: Новости